Мэр Харькова Михаил ДОБКИН: «Если бы я был покладистым и уступчивым, никто не вбрасывал бы в Интернет компрометирующие видеоролики и не тратил бы на шельмование каждого моего шага более миллиона долларов ежемесячно»

Часть І Пришел, увидел, очернил! — по этой нехитрой формуле ведется сегодня информационная война. Пусть проигравший плачет! — за свое поражение он расплатится всем, что ему дорого: репутацией, карьерой, политическими и бизнес-интересами... Черный пиар, изобретенный в США более 100 лет назад, приобрел на просторах бывшей советской империи поистине эпидемический характер и особей высокого полета косит почище пресловутого птичьего гриппа. Ничего удивительного: во-первых, у наших соотечественников еще не выработался к этой заразе иммунитет, а во-вторых, благодаря научно-техническому прогрессу сей инструмент борьбы почти сравнялся в убойной силе с оружием массового поражения. Это сполна прочувствовали на себе представители как помаранчевого, так и сине-голубого лагеря, чьи имена у всех на слуху... Не сомневаюсь: в будущие учебники по пиар-технологиям, написанные на государственном языке и на местном материале, обязательно войдет операция против харьковского градоначальника Михаила Добкина. Сигнал к атаке прозвучал 27 сентября минувшего года, когда в интернете был размещен видеоролик обращения в ту пору еще кандидата в харьковские мэры к избирателям, смонтированный в лучших клиповых традициях и снабженный (видимо, для пущей убедительности) английскими (!) субтитрами. Из ролика видно, как, читая казенный текст, господин Добкин несколько раз сбился и произнес два с половиной непечатных слова, а в это время голос за кадром, похожий на голос секретаря горсовета Кернеса, в экспрессивных выражениях руководил процессом... Мэр уверяет, что 90 процентов тех слов его визави не произносил, но разве в количестве суть? Этим лексическим рядом вряд ли можно удивить страну, где без смазки из мата не крутится ни руль, ни печатный станок, ни государственная машина, где к великому и могучему прибегают президенты, генералы, писатели и эстрадные исполнители. Тем не менее рядовых харьковчан вот уже полгода пытаются убедить в обратном, и не исключено, убедят... В информационных войнах (как и в обычных) чаще побеждает та сторона, у которой экономика работает лучше и кошелек толще. Судя по тому, что нашумевший ролик был показан по телевидению и висит в интернете уже полгода (а удовольствие это, как и ротация клипов поп-звезд, затратное), патронов против харьковского мэра приказано не жалеть... Что еще будет инкриминировано 38-летнему Михаилу Добкину? Зарубежные теоретики в области черного пиара выделяют несколько основных направлений для ударов по репутации: обвинения в коррупции, в связях с бандитами или террористами, в плохом состоянии здоровья, в поклонении Сатане и в неимоверном количестве любовниц. Скоро, глядишь, мы и узнаем, какая карта из этой колоды будет ему предъявлена... С другой стороны, харьковчане могут гордиться тем, что их город уже хотя бы отчасти сравнялся в статусе не только с Киевом, но и с Москвой. Бьют же всегда по лидерам: помните, как досталось Юрию Лужкову от харизматичного телеведущего Сергея Доренко? Этот, как его окрестили, «молодой говнометчик» не оставил на московском мэре живого места, а все потому, что Лужкова с его соратником Примаковым в Кремле сочли слишком серьезными конкурентами преемнику, на которого сделал ставку Борис Ельцин. Потом мэр Москвы подал иск в суд, даже процесс выиграл — ему присудили пять тысяч рублей за моральный ущерб, но из президентской гонки выбыл (по мнению экспертов, начав суетиться, дергаться и опускаться в ответ на хамство до грубости, он совершил роковую ошибку). В России журналисты уже предложили создать Мемориал жертвам черного пиара — похоже, и Украине пришло время о таком проекте подумать. Вопрос теперь в том, начнется ли скорбный мартиролог с безвременно покинувшего пост Михаила Добкина или харьковская «громада» отстоит своего мэра? Хотя бы для того, чтобы циничные люди, которые перекупили и запустили в народ «компромат», поняли: не все средства в борьбе за власть хороши.

«ХАРЬКОВ НЕ ВТОРОЙ В УКРАИНЕ ГОРОД: ПОСЛЕ КИЕВА ОН ПЕРВЫЙ»

— По-моему, Михаил Маркович, уже мало кто знает, что до 34-го года прошлого века столицей Украины был не Киев, а Харьков — ныне мощный промышленный мегаполис, научный, культурный и студенческий центр. Вам как мэру не обидно, что сегодня он все-таки не главный город страны?

— Рассуждать о том, обидно это или нет, бессмысленно — надо считаться с реалиями, в которых живем, но я всегда поправляю людей, если они называют мой Харьков вторым — он после Киева первый.

— Вы как-то признались, что не любите врать, и об этом же мне говорили те, кто вас знают: Добкин, мол, человек очень прямой, честный и откровенный. Вам не кажется, что для политика, руководителя большого масштаба это редкое и крайне незавидное качество?

— Так и есть, но все-таки с возрастом мы становимся опытнее, мудрее и можем, проанализировав свои ошибки, найти решения, чтобы вновь их не повторять. У меня, если честно, было немало проблем в жизни из-за того, что слишком часто говорил то, что думал, но это, наверное, тот единственный случай, когда ничего исправлять в себе не собираюсь.

— Многие харьковчане вас уважают и любят, но немало и тех, кто ненавидит. Какой самый страшный компромат за время политической карьеры вам приходилось на себя читать?

— Читал интересное и не очень, правдивое и имеющее весьма отдаленное отношение к правде... В нынешних условиях, когда свободу слова зачастую путают со вседозволенностью, безнаказанностью, с возможностью говорить все, что вздумается, и не нести за это никакой ответственности, приходится порой устанавливать некий фильтр, чтобы отсеивать ложь. Сначала она, как правило, появляется в интернете, потом распространяется в печати и на телевидении... Я выработал в себе способность спокойно подобные материалы «пролистывать» — из всего потока, из лавины информации о городе, регионе и в том числе о себе выуживаю лишь то, что может быть мне полезно. Зачем засорять голову, сознание и портить свое настроение негативом, который сегодня неминуемо выплескивается на каждого публичного человека?

— Я видел отчеты с пресс-конференций, где вам задавали жуткие вопросы, от которых у обычных людей — не политиков! — может запросто случиться инфаркт. Вы реагировали на эти выпады очень уравновешенно — помогает закалка бойца или философское отношение к несправедливости?

— Не зря, уж простите, журналистику называют второй древнейшей профессией... Некоторые ваши коллеги, пользуясь тем, повторюсь, что сегодня можно не нести ответственности за ангажированность и дилетантство, за действия явно заказного характера, пренебрегают не только профессиональной, но и чисто человеческой этикой... Когда с такими вещами сталкиваешься, ни к чему транжирить эмоции и пропускать это через сердце. Возникает некая психологическая защита, которая позволяет спокойно воспринимать уколы, укусы и удары исподтишка, которые умный, думающий человек никогда себе не позволит.

Профессионал, будь то рабочий завода, фермер или руководитель, занятый публичной деятельностью, всегда найдет выход из сложной ситуации (каждый в своей сфере), и если толковый агроном знает, как уберечь урожай от непогоды и засухи, то мэр, обязанный по роду деятельности постоянно общаться с журналистами, сумеет сделать так, чтобы все стрелы и копья, пущенные в него, не достигли цели. Да, очень часто каверзные, провокационные вопросы и задаются специально, чтобы вывести из себя, — это касается не только политиков, но и спортсменов, артистов...

— А вам бывает до слез обидно, когда слышите в свой адрес явно несправедливые обвинения?

— Конечно же, неприятно, когда тебя чернят незаслуженно, и досадно вдвойне, если это выносят на публику, пытаются опорочить в глазах миллионов людей. Первое чувство, которое испытываешь: ну почему? как вы можете так говорить? давайте же установим истину! Вместе с тем я понимаю, что это — всего лишь средство, которое мои противники используют для достижения определенных целей.

«В РОССИИ, — СКАЗАЛИ МНЕ ЖУРНАЛИСТЫ МОСКОВСКОГО НТВ, — ВАС ВСЕ ЗНАЮТ»

— Не могу не задать неприятный вопрос... В интернете все рекорды побил скандальный ролик о том, как вы записывали обращение к харьковчанам. Как он мог там появиться? Кто его снял? Происходило ли то, что в этом видеосюжете изображено, в действительности? Принадлежат ли голоса за кадром вам и секретарю горсовета Геннадию Кернесу?

В Харькове до сих пор функционирует раритетный трамвай, которому в прошлом году исполнилось 100 лет

— Понятно, что специально этот ролик никто не делал, — он смонтирован из рабочего материала, отснятого в декабре 2005 года, перед выборами в местные советы... Тогда мы действительно записывали обращение: это происходило в закрытой студии, где был один оператор и несколько специалистов, обслуживающих студийную аппаратуру.

Было за полночь, я действительно там присутствовал, но ситуации, которая потом попала в интернет и стала предметом кавээновских — и не только! — шуток, не было. Из рабочего материала были выбраны отдельные эпизоды и склеены, смонтированы таким образом, что получилось достаточно комично. Могу сказать, что сегодня, по прошествии времени, я тоже смотрю на это с улыбкой, не концентрируясь на негативе, хотя первый просмотр вызвал у меня лишь отрицательные эмоции.

Как профессионал вы прекрасно знаете: на любого политика, любого далекого от телевидения человека, который записывает какой-то текст, можно набрать достаточное количество похожего материала и сделать подобный ролик. Как он попал в интернет? Думаю, это ни для кого не секрет: кто-то передал рабочий материал на специализированную студию (в домашних условиях такого не сделаешь), после чего это было смонтировано, озвучено и потом вброшено в Сеть. Самостоятельно проведя разрешенные законом следственные действия, для себя я определил, кто это сделал.

— Так вы и это знаете?

— Разумеется, тем не менее по отношению к этим людям никаких действий не предпринимал — просто теперь больше времени и внимания уделяю мерам безопасности, чтобы впредь оградить себя от повторения таких случаев.

Ну и чтобы закрыть тему... Единомышленники, те, кто разделяет мои идеи и взгляды, первое время смотрели этот ролик с определенной болью, те, кто не является моим сторонником, — с радостью и злорадством, но недавно в Харьков приезжали ваши коллеги с российского НТВ, которые снимали небольшой сюжет о городе, в том числе и по этой ситуации... Каких-либо политических симпатий или антипатий у них, разумеется, нет (какая им разница, кто останется в выигрыше?), так вот, они сказали: «Если бы ваши противники о такой рекламной акции не позаботились, вам нужно было самому что-то похожее выдумать, во всяком случае, сегодня ваш уровень популярности очень вырос, по крайней мере, в России вас все знают». А ведь действительно: многие, чтобы приобрести известность, тратят серьезные деньги...

— Что называется: не было бы счастья, да несчастье помогло... Вы ощущаете, что благодаря этому ролику стали популярнейшим человеком?

— Как вам сказать... Видеосюжет был вброшен в интернет накануне выборов и по замыслу сделавших это должен был повлиять на их итоги в Харькове. По прошествии времени стало понятно: желаемого результата они не добились, потому что мы получили те голоса, на которые, исходя из социологических опросов, и рассчитывали. Не хочу говорить о политике, но та политическая сила, которую я представлял, победила на этих выборах с огромным перевесом.

...Я не думаю, что этот ролик прибавил мне узнаваемости, — ну разве что студенты, которые равнодушны к политике и живут в интернете, узнали, кто такой Михаил Добкин... Узнали, но после следующих интересных сюжетов так же быстро и позабыли, а те, кому политика не чужда, и без того были в курсе, кто избран мэром Харькова и какую силу он представляет. С 2004 года, когда я начал активно участвовать в политической жизни в масштабах не только города, но и страны, ко мне подходят люди прямо на улице — причем не только в родном Харькове... Как правило, это встречи доброжелательные...

«БИЗНЕС НАЧАЛА 90-Х НАПОМИНАЛ ЛИХОЙ УКРАИНСКИЙ ВЕСТЕРН: В НЕМ СТРЕЛЯЛИ И ГРАБИЛИ...»

— Поймал себя сейчас на мысли... Обычно мы представляли себе мэров городов-миллионников, крупных политиков строгими, мрачными, очень какими-то правильными, а тут оказалось, что и среди них есть нормальные, живые ребята...

Михаил Добкин с выпускниками одной из харьковских школ

— ... спасибо!..

— ...которые, по крайней мере, говорят, как многие рядовые сограждане...

— Это наши реалии, от которых никуда не денешься. Мы с вами примерно одного возраста и помним, что после развала Союза независимой Украиной руководили люди, которые при коммунистическом строе были если не на первых ролях, то на вторых или третьих — точно. Они были людьми Системы — просто оказались в нужное время в нужном месте. Шло время...

Теперь, чтобы заполнить в огромном государстве руководящие должности, их недостаточно, но если для коммунистов смену ковал комсомол, то в нынешней Украине системный подход к подготовке кадров напрочь отсутствует. Крупный бизнес, осознав, что прибегать исключительно к услугам иностранного образования нельзя, начал уже сегодня растить себе специалистов — от среднего звена до топ-менеджеров, и вкладывает в это достаточно серьезные деньги, а вот профессиональных политиков, которые должны работать в государственном строительстве и в местном самоуправлении, у нас не готовят.

Возник некий пробел, образовалась пустующая ниша. Люди, воспитанные советской системой, в силу возраста уже отходят — осталось последнее поколение, которое как-то с ней соприкасалось...

— Поздние комсомольцы!

— Совершенно верно, но им уже за 50, а за ними никого нет. Поэтому-то сегодня в большом количестве во власть идут люди, которые достигли успехов в бизнесе и в очень непростых условиях состоялись... Вспомните: в нашей стране бизнес начала 90-х напоминал лихой украинский вестерн — в нем стреляли и грабили, правда, в отличие от кино герои не всегда оставались целыми и невредимыми. Пионеры от бизнеса учились фактически на ходу.

— Ну да — ни учебников не было...

— ...ни опыта: как позитивного, так и негативного. Те, кто прошел через это сито, через отбор и состоялся как личность в бизнесе, сегодня идут в политику. По большому счету, это, наверное, правильно, потому что, если руководить людьми берется человек, который не сумел создать достойные условия для своих детей, а теперь бьет себя в грудь: а вот у меня ничего нет — ни машин, ни самолетов, ни пароходов...

— ...его обязательно спросят: а что ж ты тогда дашь нам?

— Вот почему вскоре такой аскетизм будет восприниматься не как преимущество, а как минус.

— Выиграть выборы городского головы в Харькове наверняка было сложно. За счет чего вам удалось стать мэром? Что вы землякам пообещали, какой ключик нашли к их сердцам?

— Я коренной харьковчанин Бог знает в каком поколении и очень свой город люблю. Даже будучи народным депутатом Украины, я не переехал в Киев, хотя такая возможность была, и всякий, кто мечтает добиться больших успехов в политике, просто обязан перебраться в столицу, где все происходит...

— ...и, собственно, варится главная каша...

— Киев дает человеку, избравшему путь политика, перспективы для карьерного роста, но я не могу еще однозначно сказать, что стал мэром. В моем понимании победить других претендентов на эту должность — далеко не все: лишь тот, кого горожане поддержат на следующих выборах, вправе считать себя настоящим градоначальником, и не важно, какой это город — Киев, Харьков, Львов или Одесса...

Голосуя за меня как за кандидата в мэры, харьковчане связывали с этим определенные надежды: каждый мой сторонник хотел каких-то изменений, потому что те, кого все устраивало, либо голосовали за действующего голову, либо вообще на выборы не пришли. Так получилось, что людей, которых ситуация в Харькове не устраивала, оказалось гораздо больше...

Хочу подчеркнуть: если и на следующих выборах харьковчане меня поддержат, я смело скажу, что стал мэром, а сегодня позволить себе этого не могу. Не потому, что чувствую неуверенность в своих действиях и решениях, — данные социологов, изучающих настроения харьковчан в общей массе, подтверждают: я все делаю правильно — просто не реализовал еще все, что пообещал: чтобы предъявить людям плоды своего труда, нужно определенное время.

Нельзя за год-два выполнить предвыборную программу, и не случайно закон отводит определенный срок (мэру — четыре года, депутату и президенту по пять лет), чтобы можно было осуществить реформы, произвести необходимые изменения, улучшения. Мы сегодня только на середине пути. Как известно, хорошая хозяйка никогда не дает пробовать наполовину приготовленное блюдо, художник не показывает незавершенную картину. Вот и я не буду опережать события: картина, которую хочу продемонстрировать горожанам, еще не завершена.

«Я НЕ ЛЮБЛЮ ОПРАВДЫВАТЬСЯ: ПУСТЬ ЭТИМ ЗАНИМАЮТСЯ ТЕ, КТО ВИНОВАТ»

— От ваших оппонентов мне приходилось слышать: «Миша, в общем-то, парень хороший, но за ним — зловещая тень Геннадия Кернеса. Формально он, секретарь харьковского горсовета, — второе лицо в городе, но в действительности играет главную роль — этакий Станиславский, кукловод». Эти люди утверждают, что к власти в Харькове пришли «реальные пацаны», братва — как вы можете это прокомментировать?

Михаил Добкин за рулем харьковского троллейбуса нового образца

— Ну, поскольку беседа у нас доверительная и откровенная, я отвечу. Поверьте на слово: у меня не было бы никаких проблем, никто не называл бы меня «реальным пацаном» и не вбрасывал бы в интернет компрометирующие видеоролики, тратя на это колоссальные деньги (чтобы изготовить такой «шедевр», необходимы десятки тысяч долларов), никто не занимался бы разрушительным пиар-сопровождением меня как мэра, если бы я проявил в некоторых вопросах уступчивость...

По словам мэра Киева, против него ежемесячно работает 10-12 миллионов долларов — я же обхожусь своим противникам...

— ...чуть дешевле?

— Мы просчитывали... Реально те, кто со мной борются, тратят на всевозможное шельмование каждого моего шага, на создание пиар-повода и доведение его до широких слоев населения более миллиона долларов ежемесячно, и если бы я захотел быть хорошим для них и покладистым, у меня бы была комфортная жизнь.

Может, тогда я пришел бы к вам застегнутым на все пуговицы, с непроницаемо стеклянным лицом и бодро отрапортовал: «Мы построили...», «Мы возвели...» — потом многие СМИ это бы повторили. Так, в принципе, было с моим предшественником — за четыре года его работы местные телеканалы не показали о нем ни одного критического репортажа. Помогло это ему? Как видите, нет, поэтому я не старался никого умаслить, не стремился во что бы то ни стало обезопасить себя от проблем, когда со мной начинали говорить языком ультиматума или силы.

— Вас что же, пытались взять на испуг?

— И пытаются до сих пор. Весь негатив, который формируется и доводится до сведения горожан, все средства, затраченные на демонизацию городской власти Харькова, — это и есть наглядная реализация ультиматума: дескать, не сделаешь того-то, получишь вот это.

— Так прямо и говорят?

— Ну, я немножко утрирую, но смысл не меняется.

...Знаете, сложно ответить на ваш вопрос так, чтобы это не выглядело как некое оправдание, а я не люблю оправдываться: пусть этим занимаются те, кто виноват...

Наверное, Кернес неудобен многим, но... В 2006 году, когда мне предложили баллотироваться на пост харьковского городского головы, я взял время на раздумье, а потом сказал, что согласен, если будут выполнены три условия. Одним из них было присутствие в моей команде Кернеса, хотя в тот момент он был в другой политической силе и имел гарантированно проходное место в городской Совет.

В Верховную Раду Геннадий Кернес никогда не собирался, у него были прекрасные бизнес-отношения с нынешним губернатором (вот кого сегодня и впрямь можно назвать областным кукловодом), и война — я не могу охарактеризовать это иначе! — между городской и областной властью, которая началась буквально с первых же дней, во многом и была обусловлена тем, что Кернес оттуда ушел и стал работать со мной.

Поймите, в жизни всегда намного сложнее сказать «нет», чем «да». Когда идешь влиятельным лицам навстречу, ты хороший, всем нравишься, тебе пожимают руку и улыбаются, а решительное «нет» воспринимают зачастую как обиду, причем личную. Кернес во многих вопросах избавил меня от необходимости говорить «нет», а ведь когда на одной чаше весов твоя беспроблемная жизнь, а на другой — интересы горожан, чтобы не заслужить их ненависть...

— ...приходится чем-то жертвовать...

— В том числе и друзьями. Главное между тем, что по прошествии времени, когда уйдут эмоции, обиды и переживания, останется. Ну кто сейчас вспомнит имена тех, кто руководил Харьковом 50, скажем, лет назад? Да никто — разве что дотошный историк разыщет эти данные где-то в архивах, зато остались сооружения, ставшие символами города, и люди говорят: это здание возведено при таком-то градоначальнике, тот памятник заложен при другом, а вот ту историческую реликвию сохранили при третьем (потому что сохранить не менее важно, чем построить).

Не исключено, что когда уйдет, наконец, все наносное, нам будет уже все равно, потому что к тому времени мы окажемся в мире ином, но рано или поздно истина о наших делах и поступках восторжествует, и тогда о нас будут судить не по тому, хороший ты или плохой, реальный или придуманный, руководитель или исполнитель... Главное, что после тебя останется детям и внукам, — не в материальном, а в духовном смысле! — смогут ли они испытывать уважение к своему отцу, деду...

Так или иначе, хочу того или нет, нравится это моим врагам или наоборот, но в истории Харькова я все равно останусь, и когда через много лет будут об этом периоде вспоминать, моим детям и внукам не должно быть за меня стыдно...

«У ЧЕЛОВЕКА, КОТОРЫЙ ЗА МНОЙ СЛЕДИЛ, БЫЛО УДОСТОВЕРЕНИЕ СОТРУДНИКА СБУ И СПЕЦТЕХНИКА»

— Говорите вы убедительно, и знаете, напрашивается параллель. Мэр Киева Леонид Михайлович Черновецкий рассказывал мне, что ему на этом посту неоднократно угрожали, — открыто, в глаза. У вас такие ситуации были?

Выйдя из троллейбуса, Михаил Маркович сразу стал отвечать на многочисленные вопросы Фото PHL

— Ну, слов «убью», «застрелю» и «взорву» я не слышал, поэтому о прямых угрозах физического уничтожения речи нет (этого вообще в моей жизни не было), а что касается запугиваний... Они не пугают, но пытаются крепко давить...

— И как это происходит?

— Не переходя на личности... Звонит средь бела дня руководитель государственного предприятия, уважаемый в городе человек, Герой Украины: так, мол, и так, на нас совершается рейдерская атака, нужна помощь. Только я с ним переговорил, снова звонок. Поднимаю трубку и слышу голос народного депутата, тоже Героя Украины. Он говорит...

— ...«Сиди тихо, не вмешивайся!»?

— Нет, как раз наоборот. Предприятие, смежное тому, которым руководит он, в беде: «Нужна помощь!».

— Тоже рейдерская атака?

— Да, и он просит: «Позвони в прокуратуру, обратись к судьям!», потому что никто же не приходит выгонять сотрудников с автоматами или с пистолетами...

— ...несут бумаги с печатями и подписями...

— Вооружаются решением суда, подключают судебных исполнителей — и все, до свидания! Прежнее руководство за ворота, своих завели, печать забрали — доказывай потом, кто истинный директор и кому принадлежит предприятие: государству или каким-то барыгам.

Наверное, человек, который городом или областью не руководил, думает, что мэр может позвонить прокурору и распорядиться: «Немедленно, я сказал!..». В советские времена так, может, и было, поэтому, когда что-то у нас происходит, горожане не прокурора винят, не начальника УВД, а мэра, ждут, что именно он найдет выход.

— Они просто никого больше не знают и знать не хотят!

— И правильно делают, но рычаги влияния на те же силовые структуры у мэра отсутствуют полностью. (Может, это элемент демократии, но иногда — я не боюсь этих слов! — демократия жить мешает).

— Как в этой ситуации вы поступили?

— Немедленно позвонил прокурору, но без ультиматумов. Не мог я потребовать: «Быстрей наведи порядок, не то...». Объяснил суть, сказал, что о защите просят не просто уважаемые люди, а Герои Украины, народные депутаты. Он выслушал... Я понимал, что ему очень не хотелось вмешиваться в конфликт, тем не менее этот человек проявил принципиальность, убрал горе-рейдеров...

— Как убрал?

— Конечно же, не сказал им: «Уходите!» — просто прислал на предприятия своих сотрудников, которые, опираясь на закон, объяснили рейдерам, что на такие действия они не имеют права.

Через несколько дней у меня снова раздался звонок. Другой народный депутат...

— ...уже не Герой Украины...

Михаил Добкин — Дмитрию Гордону: «Главное, что после нас останется детям и внукам, смогут ли они испытывать уважение к своему отцу, деду...» Фото Александра ЛАЗАРЕНКО

— ...совсем не герой — ни для меня, ни для страны — сурово спросил: «Почему, на каком основании ты вмешиваешься в мои дела?». Я был предельно корректен: «Прошу прощения, какие такие ваши дела?», а он: «Это мое предприятие, я его купил, а ты мне мешаешь! У нас миллионные контракты!..». Я стал приводить ему аргументы, которые, с моей точки зрения, доказывали, что он не прав, и услышал в ответ: «Ах, так-растак? Сейчас ты получишь! Не будешь знать, с какой стороны отбиваться!».

Поверьте, это достаточно рядовая ситуация, потому что у меня в отличие от народного депутата неприкосновенности и иммунитета нет. Человек с мандатом, который сегодня представляет определенную политическую силу, имеет возможность звонить в прокуратуру и другие инстанции — он, как это ни парадоксально, более защищен и всесилен.

— Когда вы такое слышите по телефону, сердце учащенно колотится?

— Эти разговоры я сразу же пресекаю. Каким образом, не скажу, потому что вы все равно вырежете — цитировать такие вещи нельзя — тем не менее положительных эмоций это не добавляет. Мало того, у вас мои слова вызовут наверняка улыбку, но у меня перманентный конфликт с харьковским подразделением Службы безопасности Украины. Возможно, он разгорелся из-за не совсем профессиональной работы его сотрудников... Однажды, обнаружив за собой слежку, я вызвал милицию...

— Слежку, простите, за мэром?

— Именно — за мэром и секретарем горсовета. Сотрудники ГУВД задержали человека, который этим занимался, — и что же? В кармане у него оказалось удостоверение сотрудника СБУ, при нем была специальная техника...

Если вы нашли ошибку в тексте, выделите ее мышью и нажмите Ctrl+Enter