Гавриил ПОПОВ. Горящая страна несгораемой номенклатуры

Имя этого авторитетного ученого и политика, первого демократически избранного мэра Москвы внесла в нашу жизнь - вместе с нашумевшими публикациями в толстых журналах и митинговыми страстями - перестройка. Среди высоколобых коллег его всегда выделяла способность отделять зерна знаний от идеологической шелухи и зубодробительных наукообразных формулировок, внятно и доходчиво объяснять массам, почему простые люди живут плохо... А еще - умение видеть на 10 шагов вперед.

Сегодня он, отдавая дань традиции, заложенной четверть века назад (когда толстые журналы с его экономическими выкладками читали все грамотные люди СССР), подводит итоги года прожитого. И, наверное, закономерно, что его эссе, которое мы предлагаем вниманию читателей, почему-то очень напоминает «воспоминания о будущем».

НАЧАЛАСЬ БОРЬБА МЕЖДУ ДВУМЯ ГОЛОВАМИ РОССИЙСКОГО ОРЛА

За три последних года на Россию обрушились сразу три кризиса: экономический - 2008-го, экологический, вызвавший пожары и задымление летом 2010-го, и только начинающийся продовольственный, вызванный засухой и неурожаем 2010 года.

Все три кризиса - внешние. Они пришли в Россию. Но известно, что инфекция легко переносится здоровым организмом и становится трагедией для ослабленного или вовсе больного. Поэтому внешние сами по себе кризисы стали тяжелым испытанием для правящей номенклатуры России.

Степень опасности существенно возросла в свете двух обстоятельств. Во-первых, приближающихся выборов президента России. И, во-вторых, того, что согласия между нынешними президентом и премьером, существовавшего на прошлых выборах, теперь достичь не удалось. Началась борьба между двумя головами российского орла при общем теле - российской бюрократии.

Почти 100 лет назад на мир обрушилась Великая депрессия 1929 года. Один за другим останавливались заводы, а затем и целые отрасли. Только в США было 17 миллионов безработных. Запад отказался от блокады СССР и готов был продавать самую современную технику по низким ценам, зачастую в кредит.

Что тогда сделал Советский Союз? У него не было сколько-нибудь серьезных накоплений, но Сталин понимал, что ему предоставлен великий исторический шанс провести индустриализацию страны. Он мобилизовал все внутренние запасы золота. Вывозил и продавал все, что можно, - даже картины из Эрмитажа. Главное - до нитки обобрал крестьянство в ходе коллективизации и выбросил зерно на мировые рынки по демпинговым ценам. А свою страну обрек на настоящий голод, иногда называемый Голодомором. Но поставленной цели в основном добился. За пять лет в СССР были поставлены сотни новых заводов: построен Фордом автозавод в Горьком, предприятия горной и цветной металлургии, машиностроения, авиастроения, химии.

Основы тяжелой индустрии и военно-промышленного комплекса были созданы: СССР вышел на второе место в мире по объемам промышленного производства. Таков был итог кризиса 1929 года для Союза.

Ну а что произошло теперь? Как действовала нынешняя власть во время мирового кризиса 2008 года? Может, она - как Сталин - бросилась закупать по дешевке оборудование и заводы и обновила доставшееся нам от социализма наследство? Искала заводы нанотехнологий, предприятия по производству солнечных батарей, ветряных генераторов, чипов для электронных приборов? Ничего подобного. Цель была поставлена другая. Не использовать деньги для закупок по дешевке, а, напротив, сохранить деньги именно как деньги. Обозвали эту примитивную задачу сохранения кубышек научным термином: спасение банковского сектора.

Деньги свои спасли. И в стране, и за рубежом. Спасли в основном и действующее хозяйство - по преимуществу отсталое и неконкурентоспособное на мировом рынке. Ценой довольно значительного уменьшения золотовалютного запаса страны. Чего-то более реального нет. Есть лишь обещания подумать и рассуждения о модернизации.

Назвать лето 2010 года чрезвычайным нельзя. Это не извержение вулкана, не внезапное землетрясение, а явление уже бывавшее, и главное - регулярно повторяющееся. О том, что оно будет более чем жарким, предупреждали заранее чуть ли не все ведущие специалисты по климату, по солнечным циклам. Я уже не говорю о сторонниках концепции глобального потепления. Соответственно должны были подготовиться все, кого это касалось.

За последние десятилетия мы не раз видели, как разгоняют дождевые облака, чтобы дать возможность правительственным трибунам смотреть, а военным - демонстрировать. Но вот поглотителей дыма, уже давно регулярно появляющегося в жизни городов, или нет, или мы о них не знаем. А ведь в стране были самые большие в мире запасы химического оружия, и при некоторых затратах запасы эти, вероятно, можно было превратить в миллионы тонн поглотителей дыма. Или создать иные поглотители: и для распыления над городами, и для дешевых (а для пенсионеров вообще бесплатных) квартирных установок поглощения дыма, и для приборов, съедающих дым в автомобилях. А разве нельзя было заранее заготовить миллионы вкладышей с поглотителем дыма для повязок на лицо? Куда делись десятки миллионов противогазов системы гражданской обороны и армии, которые - после переделок - можно было использовать?

Далее: нельзя в ХХI веке в тушении пожаров в основном быть на уровне времен Московской Руси: заливать огонь водой. Я помню, что в первом же турпоходе наш руководитель - профессор мехмата - учил, что, уходя, заливать костер нельзя: «Угарным газом надышишься, да и ненадежно. Поэтому не ленитесь брать в дорогу пару саперных лопаток и засыпайте остатки костра землей».

Я не раз бывал в Гималаях, где мест с высотой ниже трех тысяч метров мало и кислорода всегда не хватает. Но и в Непале, и в Китае, и в Бутане - на каждом шагу, в каждом ларьке! - сколько угодно портативных, пластмассовых, дешевых, легких индивидуальных баллончиков с кислородом. Если за десятки лет власти не научились делать их сами, можно было заказать тем же китайцам. А разве нельзя вывозить на критические недели десятки, даже сотни тысяч детей и пенсионеров?

В городах с жарким климатом - это видели многие - арыки с чистой водой вдоль всех улиц, на каждом углу фонтанчики с питьевой водой. А американца без дома с бассейном вообще представить трудно.

Многие столетия русские деревни, защищаясь и от лесных пожаров, и от хищников, создавали вокруг поселения зону полей. И сейчас были бы полезны и такие зоны, и широкие многокилометровые просеки в лесах, способные останавливать пожары. А где надо - и бетонные стены, и рвы. А у нас вновь и вновь утверждают проекты домов, кварталов, поселков - так, будто пожар и дым отменены раз и навсегда.

Я мог бы продолжать. Но и так ясно: стихии можно было противопоставить действенный комплекс мер. Если иметь думающую на десятилетия вперед власть, если у начальства есть голова на плечах и желание помочь людям.

С БОЛЬШЕВИСТСКИМ ВМЕШАТЕЛЬСТВОМ В ЭКОЛОГО-КЛИМАТИЧЕСКУЮ СИСТЕМУ РОССИИ НАДО КОНЧАТЬ

Если дым регулярно, раз в 10 лет, окутывает улицы и дома городов России, значит, нужна программа особых мер. И по закрытию на эти пару месяцев учреждений и предприятий. И по временному переносу учреждений в другие города - как было когда-то в планах гражданской обороны (кстати, было бы полезно и министерствам, и штабам компаний побыть месяц в глубинке). И по организации - для уезжающих из городов здоровых граждан - работ в районах без дыма. По заготовке леса. По строительству дорог. По производству стройматериалов. По заготовке сена и сенажа...

Но главными должны стать глобальные усилия. Первая их зона в России - повсеместная ликвидация последствий советской программы мелиорации. Это в результате нее уровень воды в торфяниках опустился, а высохший торф самовозгорается. Торфяники, речушки и озерца Центральной России надо восстановить. Это во-первых.

Во-вторых, ликвидировать последствия другого советского «успеха» - созданной в ходе социалистической индустриализации системы плотин на Волге. Затоплены миллионы гектаров самых плодородных земель России - поймы Волги и ее притоков. Это исконные места заселения. Ведь одна из версий происхождения самого слова «русские» утверждает, что русские - это жители русел рек. Образовалась цепь водохранилищ, высосавших воду Центральной России. Водохранилища превратились в мутные моря по разведению вредных водорослей. Но главное - образовалось вокруг Центральной России своего рода кольцо водохранилищ - от Селигера до Волгограда - своего рода котел, воронка, в которой застревают на летние месяцы то антициклоны, то циклоны. То жара, то дожди.

С большевистским вмешательством в эколого-климатическую систему Центральной России надо кончать. Даже ценой отказа от водохранилищ. Кстати, их вода нужна для затопления торфяников. Даже ценой снижения мощностей волжских ГЭС. Стоит сопоставить эту цену с ценой здоровья миллионов людей или недобором урожаев.

И, наконец, третье. Возможно, надо подумать о переброске части вод сибирских рек в Центральную Россию. Я всегда был полностью согласен с нашими экологами, утверждавшими, что сокращение притока теплых речных вод Сибири в Ледовитый океан обернется катастрофой. Океан будет охлаждаться. Линия вечной мерзлоты опустится, как в Канаде, где больших рек, впадающих в Ледовитый океан, по существу, нет.

Не знаю, как сейчас, но 40 лет назад - в разгар дискуссии о проекте сибирской воды для Средней Азии (инициированном военно-промышленным комплексом и генералитетом, переходившими после гибели маршала Неделина на ракеты с твердым топливом в виде пороха из хлопка Средней Азии) - я ездил в США, в Калифорнию, и видел, что всего два водовода диаметром в 1,5 и 2 метра обеспечивают водой с гор все поля и все города крупнейшего штата Америки. Так что было ясно, что своей воды жителям среднеазиатских республик, если перейти на водоводы, хватит. Если, конечно, не делать граждан этих краев рабами хлопковых полей, а фактически - военного комплекса.

Сейчас, возможно, ситуация уже начинает складываться иная. Похоже, что Арктика теплеет - а это другая грандиозная катастрофа. Так что часть воды из рек Сибири, вероятно, уже можно начать перебрасывать в Центральную Россию. По мощным трубопроводам, без каналов.

Однако меры нужны не только в масштабах России, но и всего мира. Есть общая беда - и человечеству пора ею заняться. Надо изучать жизнь Солнца и звезд, жизнь самой Земли. Климатические циклы - хотя бы по схемам длинных волн гениального Кондратьева. Как минимум, надо выяснить законы образования и движения главных циклонов и антициклонов. И искать меры по защите от катастроф, цена которых уже стала грандиозной: и в виде человеческих жизней, и в виде материальных ценностей.

В БАТОНЕ ВСЕ МЕНЬШЕ ХОРОШЕЙ МУКИ, В КОЛБАСЕ - СЛЕДЫ МЯСА

Неурожай - это третий и, думаю, главный сегодня кризис. Что он означает? Сначала - нехватку продуктов растениеводства. Как следствие - рост цен. А в конце года начинает сказываться неурожай кормов. Итог: дефицит таких продуктов питания, как мясо, масло, молоко. И новый скачок цен уже на них.

Сознают ли это наши лидеры? Разумеется - раз прекратили вывоз пшеницы из России и начали борьбу с завышением цен. Например, на гречневую крупу. И цену на батоны президент лично проверяет в магазинах. Даже политические партии президент призвал поучаствовать в его походе, в контроле за ценами.

Увы, борьбу с неурожаем наши лидеры начали чисто необольшевистски, а советский, большевистский опыт в этой области очень поучителен. Можно заставить торговлю продавать гречку по цене, одобренной властью. Но хорошо известно следствие: при более или менее значительном несоответствии спроса и предложения товар с прилавков исчезал. Торговля из официальной превращалась в теневую: из-под прилавка, с заднего двора магазина, со складов... Откуда товар уходил по цене, далекой от команд начальства.

Да, лидер страны может лично убедиться, что батон хлеба по-прежнему стоит 15 рублей, увидеть его в продаже. Но мы помним, что происходит с товаром, который магазин принудили ежедневно продавать по твердой цене. В батоне все меньше хорошей муки и все больше добавок - вплоть до отрубей и кукурузы, в колбасе - только следы мяса, а от пакета дешевого картофеля после очистки остается с гулькин нос пригодного к употреблению остатка.

Мое поколение помнит, как при неизменной цене все чаще лезвия не брили, клей не клеил, лекарства не лечили, непромокаемые плащи промокали, но зато не впитывали чернила промокашки. Поэтому я рекомендую, чтобы этот батон, проданный по твердой цене в 15 рублей, наш президент сам ежемесячно пробовал на вкус и сравнивал с батонами из магазинов хотя бы Вильнюса или Загреба.

Современное государство должно не столько за ценами следить, сколько обеспечивать полную свободу конкуренции и выжигать монополизм, который как раз и взвинчивает цены. Почему на огромный город осталось два-три хлебозавода-монополиста, хотя даже в среднем европейском городе одновременно работают сотни конкурирующих друг с другом пекарен? Почему две-три торговые базы монополизировали снабжение всех торговых точек гречкой и диктуют цены? Потому что за 20 лет правящая в новой России бюрократия насаждала не рынок и конкуренцию, а монополизм. Это ей и удобнее, и выгоднее. Так легче командовать.

А, вообще, зачем обеспечивать дешевым хлебом правящий класс и состоятельные слои населения? Не лучше ли через цены их деньги влить в наше сельское хозяйство? А для тех, кто зарабатывает мало, создать адресную социальную помощь. Ввести на несколько месяцев хлебную надбавку по едокам при росте цен на рынке на хлеб свыше установленной контрольной черты.

Оказавшись у разбитого корыта после бравых красногвардейских набегов на магазины, правящая группировка остановилась перед двумя стратегиями. Первая. Пойти на свободный рынок. Освободить рынок и цены от всех силовых вмешательств: и от неокоммунистического попечительства государства, начиная с президента, и от олигархически-монопольного бизнеса, и от мафиозных структур.

Вторая. Пожертвовать частью правящего класса, сделав ее ответственной за все беды. Своей доблестной борьбой с врагами народа - и этот самый народ утешить, и себя спасти. Как выбрасывали из окон Кремля на копья стрельцов несколько бояр, чтобы напоить их кровью народный гнев. Как сдавали самых высокопоставленных членов советского руководства, открывая в них врагов народа. Этот путь главных проблем кризиса не решит - ведь система останется старой. Но шанс уцелеть появится.

Изгнание Лужкова свидетельствует о том, что одна часть правящего нами класса - кремлевско-президентская - избрала вторую стратегию - путь разоблачений и поедания другой части. Корни «дела Лужкова» не в событиях настоящего, обратимся к будущему.

«Дело Лужкова» затеяла правящая группировка. А какая главная проблема будущего для нее? Выборы президента. Развертывается ожесточенная схватка между двумя головами российского орла.

«Дело Лужкова» - только старт курса на самопоедание. Все хорошо продумано. Следующий шаг - Закон о полиции. Многие его положения можно понять только в свете перспектив самоедства и опыта 30-х годов, когда Большой террор шел под аккомпанемент решений Политбюро, освобождающий органы безопасности от оков. Главной целью будет Путин и вся его королевская рать - министры, губернаторы, генералы. И особенно - олигархи, жирные коты, денежные мешки, чьи капиталы пойдут на оплату ополчения в Кремле.

КРЕМЛЬ В БОРЬБЕ ЗА СЕБЯ НЕ ЖАЛЕЕТ НИЧЕГО - ДАЖЕ ЗОЛОТА ЦЕРКВЕЙ

Наблюдая на телеэкранах наших вождей, я верю в искренность их чувств. Но они напоминают капризного ребенка, глубоко уверенного в том, что все его пожелания семья тут же выполнит. И искренне недоумевающего: он волю изъявил, а ее не исполняют. Приказы и распоряжения есть, а результатов нет. Глядя на бесконечные совещания наших лидеров, я вспоминаю басню Крылова «Кот и повар». Повар раз за разом повторяет указания, а Васька - то есть наша бюрократия, начиная с его ближайших подчиненных, - «слушает да ест». Урок, преподанный великим баснописцем, не усвоен. А давно пора снять с десяток министров и с десяток губернаторов. И по 5-10 ближних подчиненных каждого - «чтоб там речей не тратить по-пустому, где нужно власть употребить». Но главное в другом.

Рыночный путь ведет к свободе не только экономики, но и средств информации, к политически свободным выборам. Он не может не пугать творцов управляемой демократии перспективой изгнания их из Кремля.

Масштаб самоедства в правящем классе будет зависеть от степени тягот страны, от сроков борьбы, от усиления роли в правящем классе молодых волков. Сколько их будет из рати Путина - и тех, кто уже осознал опасность, и тех, кто еще не понял ее величину? Много. Но в определенных условиях самоедство обязательно ворвется в Кремль.

Есть опыт Большого террора 1937 года: Ежов съедал Ягоду, Берия - Ежова. А теперь, прежде всего в зоне особой опасности, окажутся жирные коты самого Кремля, ресурсы которых ему и понадобятся целиком, а не в виде пожертвований. Из российской истории известно, что Кремль в борьбе за себя не жалеет ничего - даже золота церквей.

Возникает для Кремля еще одна проблема. Для разоблачения врагов найдутся более способные деятели, чем нынешние зачинатели. В политике, как и везде, первопроходцы редко удерживаются в роли лидеров. Как это ни печально для Кремля, не только путь открытого рынка, но и путь разоблачений чреват изгнанием его нынешних обитателей.

Правую оппозицию Кремль уже употребил. Я далек от мысли, что ее вульгарно купили, но не могу объяснить, почему на митингах оппозиции полно плакатов против Лужкова и Путина, но нет ни одного против Медведева. Народ знает, что «гэбье» к власти привели олигархи. А олигархов сделали силой наши правые, которые выступали в роли и депутатов, и министров, и премьеров, и даже подхалимов Ельцина при игре в теннис. Эти нынешние оппозиционеры - Касьянов, Немцов и прочие, продолжая дело Гайдара и не веря в собственные способности к созидательному руководству, искали тех, кто будет вместо них работать, а им деньги отчислять. Они выявляли и лелеяли олигархов, открывали им двери в кабинеты Кремля, Белого дома, Старой площади, превращали для них Россию в территорию свободной охоты.

Олигархи, захватившие власть мертвой хваткой хищников, быстро стали легкой добычей «гэбья», не утратившего опыта обуздания класса капиталистов, накапливаемого еще с 1917 года. Олигархов быстро построили в две шеренги, отправив непригодных к строевой службе при Кремле или в Сибирь, или в страны Запада. Поэтому, каким бы социально полезным ни был нынешний заливистый лай мосек-либералов на слона-бюрократию, что бы правые ни рассказывали о своем влиянии в стране кое-кому на Западе, как бы ни старались пристроиться к подлинным борцам с номенклатурой, народ они уже никогда не обманут. Второй раз он не пустит их к креслам и кормушкам. Нагляделся.

И на левую оппозицию народ тоже насмотрелся. Эти обломки «игрою счастья обиженных родов» советской бюрократии, не сумевшие вскочить в ельцинский поезд новой администрации, за 20 лет давно пригрелись на зарплатах и льготах депутатов с официальным свидетельством оппозиции. Ждать от них нечего.

Если бы беда с пожарами пришла в Москву во время революции 1989-1991 годов, когда действовала наша Межрегиональная депутатская группа? У меня нет и тени сомнений: через день основная часть московских депутатов уже была бы со своими избирателями. А еще через день от всех округов в центр Москвы пошли бы колоннами сотни тысяч москвичей в плавках и купальниках во главе со своими избранниками. И этот «марш голых москвичей» на Кремль уже к вечеру привел бы к тому, что президент отправил бы в отставку три-пять министров, а то и все правительство, предложив премьеру представить новый кабинет из готовых к самым радикальным мерам новых министров.

Нынешний конфликт в российских верхах создает перспективы для народной оппозиции. Массам нужны не изгнанные из власти путаны, выставляющие напоказ свои дряхлые прелести, а достойные люди: просветители, агитаторы, организаторы. Эта новая оппозиция должна - как когда-то польская «Солидарность» - бороться только за интересы масс и ни в коем случае не рваться к машинам с мигалками. А вот для политической борьбы нужен активный политический авангард. Неважно, какой у него будет в итоге флаг: социал-демократический, зеленый или оранжевый.

Многие достойные люди в Москве недолюбливали Бориса Николаевича Ельцина в период его работы в Московском горкоме КПСС - и за снежные скульптуры, и за поездки в троллейбусе для популярности, и за общение с «Памятью». Но стоило ему стать жертвой кремлевской атаки - отношение к нему изменилось. Он стал любим массами, навстречу которым сам смело пошел.

Всем ясно, что удар правящей группировки был нанесен не по Лужкову - с ним Кремль договаривался 20 лет. И не по жене Лужкова, которой те же 20 лет и Кремль, и Белый дом позволяли зарабатывать деньги. Удар нанесен по обычным людям - чтобы обуздать уже наметившийся и явно нарастающий вал народного недовольства дефицитом и ростом цен.

«Дело Лужкова» (если использовать привычные для времен самоедства категории типа «ленинградское дело», «дело врачей и т. д.) - находится внутри правящей номенклатуры. Но оно относится к таким внутрибюрократическим разборкам, которые кончаются лагерями для народа.

ПОЖАРЫ В ЛЕСАХ ПЕРЕКИНУЛИСЬ ВО ВЛАСТЬ

Накануне лета 2010-го казалось, что все в России и в этот раз пройдет, как всегда: будут гореть торфяники, полыхать леса, сгорать целые деревни, погибать в огне в домах престарелых старики, а в психиатрических лечебницах - больные. Но - как повелось исстари - останется и нечто несгораемое: увешанные орденами и звездами несгораемые шкафы российской номенклатуры. Но произошло нечто, на первый взгляд, необъяснимое. В верхнем этаже правящего класса начался конфликт. Пожары в лесах перекинулись во власть. Такое бывало только во времена российских катаклизмов - последний раз 20 лет назад в Великую антисоциалистическую революцию 1989-1991 года.

Я уверен, что минувшим летом новая российская номенклатура - и бежавшая от пожаров, и мелкотравчато боровшаяся с ними - вписала в народную память страницу, от которой уже никогда не сможет отмежеваться. На этой странице власть рассписалась в своей несостоятельности. Делить деньги на нефти она умеет, а первое же мало-мальски серьезное дело оказалось ей не по плечу. Не по Сеньке шапка.

В этом кризисе в полной мере проявились те родовые черты советского бюрократизма, которые вместе с кабинетами и коридорами Кремля и Белого дома унаследовала современная номенклатура. И главная из них - готовность переложить тяготы на простых людей, расплачиваться даже их жизнями за несоответствие начальства своим постам.

Советская бюрократия не чувствовала себя хозяином - не собственник. Тем более не стали хозяевами те, кто приходит после выборов на пять лет. Поэтому логично предположить, что в конечном счете оба орла нынешнего российского государства потерпят поражение в начавшейся между ними борьбе. Появятся две оппозиции.

Первая - внутри правящего класса, которая обеспечит переход власти от нынешнего компрадорско-коробейнического слоя к конструктивной бюрократии и конструктивному бизнесу.

Вторая - народных масс. Она ускорит перестройку правящего класса и защитит простых граждан от попытки переложить на их плечи неизбежные издержки перемен.

Вспоминаются бессмертные слова Шекспира: «Прогнило что-то в датском королевстве...».

Заметалась и делает ошибку за ошибкой кремлевско-белодомовская номенклатура под ударами кризисов: экономического 2008 года, жаркого лета 2010-го, продовольственного 2011-го - и перед перспективой президентских выборов 2012 года.

В постиндустриальном обществе править может только бюрократия. Поэтому, независимо от того, сплотится ли наша бюрократия на платформе перехода к рыночности и введения демократии или будет продолжать двигаться по пути самоедства, перспектива у нее одна: смена правящего слоя.

Время всех видов оппозиции ее величества управляемой демократии истекает. Приходит время подлинных оппозиций, в том числе и народно-демократической. Честно говоря, я ожидал всего этого - но не раньше чем через 5-10 лет. Однако часы ХХI века идут иным, ускоренным темпом. Темпом планетарной, природной, экономической и социальной глобализации, от которой России не отгородиться.

Единство «Единой России», единство российской бюрократии и номенклатуры треснуло. Прежней России уже не будет никогда. Половина революционной ситуации налицо - верхи уже явно не могут управлять по-старому. Теперь все зависит от того, как будут вести себя низы - народные массы.

Если вы нашли ошибку в тексте, выделите ее мышью и нажмите Ctrl+Enter