Бывший следователь по особо важным делам при Генеральном прокуроре СССР Владимир КАЛИНИЧЕНКО: "Я знал, что на меня могут напасть, и даже тренировался отразить нападение. И вот распахивается лифт, а оттуда выскакивают три человека с оружием. Я понял: мне конец..."

"ПЯТЕРКА ЛИКВИДАТОРОВ УБИВАЛА ПО ЛИЧНОМУ УКАЗАНИЮ ЩЕЛОКОВА"

- Владимир Иванович, вы упомянули, что во время расследования дела об убийстве ответственного сотрудника КГБ вас по поручению Андропова охраняла группа "Альфа". Насколько я знаю, "сюрпризов" ждали от министра внутренних дел СССР Щелокова, также выходца из Украины, который противодействовал Андропову на многих направлениях...

- Не просто противодействовал - они врагами смертельными были...

-...но при этом Щелоков пользовался покровительством самого Леонида Ильича. Я задам вам вопрос, на который, если не хотите, можете не отвечать. Это правда, что у Щелокова была собственная группа ликвидаторов, или, говоря сегодняшним языком, киллеров, которая физически устраняла тех, на кого лично он им указывал?

- Эта информация носила неофициальный характер.

- То есть такая группа была?

- Мне говорили о ней работники КГБ, когда возникла угроза моего физического устранения.

- Решение о вашем устранении принял Щелоков?

- Да, и сказал об этом первому зампреду КГБ Циневу, который по поручению Андропова ездил его предупредить, что противодействие расследованию дела об убийстве на "Ждановской" будет иметь крайне негативные последствия. Кстати, коль вы уж сказали о нем: "выходец из Украины", остановлюсь на этом подробнее...

22 июня 1941 года собралось бюро Днепропетровского обкома партии. На заседании присутствовали третий секретарь обкома Леонид Ильич Брежнев, первый секретарь горкома Цинев и председатель Днепропетровского горисполкома Щелоков. Вел его Грушевой (позднее, при Брежневе, он стал начальником политуправления Московского военного округа). Так что это не просто земляки - друзья с довоенных лет, и в том политическом раскладе это нужно было учитывать.

Зоя Федорова с дочерью Викторией

С Циневым на переговоры ездил Вадим Николаевич Удилов - зам начальника Управления второго главка КГБ СССР. От него я и знаю, что Щелоков сказал: "Я вообще-то переживаю, как бы мои охламоны Калиниченко не грохнули". Удилов потом заехал ко мне: "Владимир Иванович, как быть? Сказать все, как есть, - ножки затрясутся, но и промолчать нельзя. Если ты реально будешь воспринимать угрозу своего устранения, станешь вести себя по-другому. В общем, есть указание Андропова: тебя будет охранять "Альфа", тебе выделяется машина, сопровождение и так далее. Возьмем под охрану и твою семью: жену и дочь-школьницу".

- Ножки затряслись?

- Ну как сказать - я просто опешил. А по-настоящему ножки затряслись один-единственный раз... Я знал, что напасть могут, когда поднимаюсь на лестничную клетку, выхожу из лифта, даже тренировался, чтобы отразить нападение. И вот по всем правилам выхожу из лифта, а справа стоит курит мой сосед Сережа Пономаренко.

Только попросил у него сигарету, как распахиваются двери лифта и оттуда выскакивают три человека... Не то что отреагировать - рассмотреть это было невозможно. У них было оружие, которого я никогда не видел. Тут у меня не просто коленки затряслись, а, пожалуй, еще бы минута - и они стали бы мокрыми. Я понял: мне конец...

- Что же это за люди были?

- Вот слушайте. Первый, видя, что идет курево, спрашивает: "Владимир Иванович, у вас все в порядке?". Я говорю: "Да! - а у самого губы трясутся. - Да, все в порядке". Они впрыгнули в лифт и - шух! - исчезли. Это была "Альфа". Смотрю, а Сережа весь белый, руки ходуном ходят: "Господи! Скажи мне, пожалуйста, что это?". - "Серега, - говорю, - это меня охраняют". Он матом: "Да я такую работу в одном месте видел!". Вот так было...

Кроме того, я немножко, косвенно, занимался убийством Зои Федоровой... Вскоре после этого дела якобы покончил жизнь самоубийством зав сектором административного отдела ЦК КПСС Альберт Иванов, который реально претендовал на место Щелокова. И хотя официально все списали на самоубийство, мне говорили, что это работа той пятерки ликвидаторов, которая действовала по личному указанию министра. Правда, документально это никогда и нигде не отражалось.

"АКТРИСА ЗОЯ ФЕДОРОВА, ДРЕССИРОВЩИЦА БУГРИМОВА, РУДОЛЬФ НУРИЕВ - ЭТО КЛУБОК, ЗА КОТОРЫМ СТОЯЛ АНТИКВАРНЫЙ БИЗНЕС"

- А зачем Щелокову была нужна старая актриса Зоя Федорова? Почему он был заинтересован в ее гибели?

- Дело в том, что и Зоя Федорова, и дрессировщица Ирина Бугримова, и любовник Гали Брежневой певец Боря Буряце - все это один клубок, за которым стояли...

-...коллекционеры?

- Не просто коллекционеры! Взять исчезновение в Москве известного антиквара Гарига Басмаджана или ситуацию с Нуриевым - он тоже был повязан на бриллиантовом, антикварном бизнесе... Понимаете, Николай Анисимович Щелоков очень баловался дорогостоящим антиквариатом...

- Да вы что?!

- Да, и когда против Щелокова возбудили уголовное дело, его фактически и, прямо скажем, цинично довели до самоубийства. Ну как довели? Не в прямом смысле слова. Вызывали на допросы, заставили вернуть часть денег, очень редкие картины... Простите меня за тюремный жаргон, его трюмили, то есть готовили. Постепенно, отдавая одно, второе, третье, он все отчетливее понимал: арест неизбежен... Может, ему и прямо об этом сказали...

Андропов лично изучал доносы, поступающие на Калиниченко

Смотрите. Из жизни уходит его жена, которая, по официальной версии, застрелилась. Я видел их в Запорожье (они приезжали на похороны брата Щелокова - тот был директором завода "Кремнийполимер") и не очень верю, что эта красивая, интересная женщина решилась на такой шаг. Мне кажется, - это мое личное мнение! - что ее застрелил сам Николай Анисимович. Во всяком случае, в тот момент в комнате они были вдвоем.

Когда его лишили трудовых наград (боевые ему оставили), это был последний звонок. Слава Миртов, который вел дело, уже подходил к аресту, все, в общем-то, прекрасно понимали, что такое Щелоков...

- А что такое Щелоков?

- Ну, я думаю, что более страшного человека в нашей стране не было... Не Брежнев, не Суслов - это все сказки. Сейчас я даже не говорю о группе ликвидаторов - это было видно по его поведению, по тому, как он пытался реорганизовать милицию: уж не знаю, какие у него были цели...

Когда его лишили трудовых орденов и медалей, Щелоков пришел домой, надел свой мундир с боевыми наградами, взял охотничье ружье, разулся, засунул дуло в рот и нажал на курок ногой. Бесспорно, это был идеальный выход в той ситуации, когда никто не хотел судебного процесса и еще больших откровений. Естественно, мы были на него злы, и если бы его арестовали, то ребята, с которыми мы работали, оперативные работники КГБ СССР (при поддержке самого Юрия Владимировича), рвали бы и метали, но вывернули бы его наизнанку. Да что там, любой из нас в Следственной части вытряхнул бы все, чем он занимался, - это была позиция принципиальнейшая.

- Интересно, а как Щелоков собирал коллекцию? Он что, брал взятки картинами?

- О методах дает представление знаменитое дело Иванова, секретаря парткома МУРа, которое в те годы расследовалось. Ну, предположим, выявляется квартира, где есть дорогой антиквариат. Затем работники милиции, особо, так сказать, доверенные опера, наводят на нее через свою агентуру какого-то несовершеннолетнего. Он квартиру заламывает, забирает магнитофон, ложки-вилки и уходит, а следом наведываются люди, которые это затеяли. Они снимают со стены картины и исчезают.

- Затем этого несовершеннолетнего берут...

-...изымают у него ценности... Преступление раскрыто, вот только об исчезнувших картинах злоумышленник не может ничего рассказать. Потом они всплывают у Николая Анисимовича... Там очень много было грязи, грязи серьезной, и не случайно его самоубийство всех устроило.

- Владимир Иванович, а правда, что Андропову строчили на вас доносы - и анонимные, и даже подписанные?

- Было немного не так. В свое время, когда разрушался Союз, демократы, к которым я не примкнул, назвали меня ортодоксальным коммунякой. Таким красным сделали, столько краски добавили, что уж не знаю, какой я теперь. На самом же деле, когда я в Москву переехал, был в разговорах таким диссидентом! Все в открытую говорил!..

- Не понимая, что вас слушали?

- Да понимал я! Жена все увещевала: "Ты доболтаешься. Разве могут тебя при расследовании таких дел не контролировать?". Через несколько лет ребята из второго главка КГБ, с которыми мы подружились и много лет рука об руку работали, мне говорят: "Ну ты же понимаешь, Иваныч, что мы не могли тебя без внимания оставить. Юрий Владимирович лично дал задание знать о тебе все, и мы принесли ему сводку твоей болтовни".

Андропов читал ее минут пять, потом поднял голову, снял очки и сказал: "Оставьте его в покое, это нормальный советский парень". Нет, меня никогда ни по служебной, ни по партийной линии не трогали...

- А могли голову свернуть, правда?

- Ну, если бы все решалось так однозначно, как сегодня многие рассказывают, не просто свернули бы. Я же должность-то какую занимал! Сказал же Найденов: "О вашей голове я и говорить не хочу". Ну что тут добавишь?

"ЧЛЕНЫ ГКЧП ВЕЛИ СЕБЯ ПОСЛЕ АРЕСТА КАК ПОСЛЕДНИЕ ТРУСЫ"

- Владимир Иванович, незадолго до развала Советского Союза вся страна пережила августовский путч. Вы хорошо знали тех, кто входил в состав ГКЧП, и тех, кто в него не вошел, но был идейным вдохновителем и организатором. Скажите, что вы о тех событиях думаете? Знал ли, на ваш взгляд, Горбачев о готовящемся выступлении гэкачепистов?

- Не мог не знать. Даже если бы я не читал многочисленных воспоминаний членов ГКЧП, ныне действующих и бывших военачальников, околопартийных и советских руководителей, я бы все равно утверждал, что Михаил Сергеевич великолепно все знал.

Почему, если знал, отрицал? Это его жизненное кредо, его линия. Вспомните события в Тбилиси.

- 9 апреля 1989-го?

- Да. Люди три дня стоят на площади перед Домом правительства, и три дня никто не принимает решения. Горбачев в Англии. Он прилетает в субботу, в аэропорту его встречают, докладывают ситуацию по Тбилиси, и после этого...

-...в ход идут саперные лопатки...

Бывший министр обороны СССР маршал Язов привлекался к уголовной ответственности за участие в государственном перевороте в августе 91-го

- Военная операция, предпринятая против митингующих, заканчивается гибелью людей, и мы по сей день расхлебываем ее последствия. Сегодня она - предмет потрясающих национальных спекуляций, но ясно же, что без согласия Горбачева ни Родионов, ни кто-либо другой решение о разгоне не принял бы. Однако на съезде народных депутатов СССР и далее везде Михаил Сергеевич утверждал: "Я к этому никакого отношения не имею".

- То же самое было в Вильнюсе?

- Когда начались вильнюсские события, в Литву двумя бортами вылетает "Альфа" в полном составе. Она штурмует здание телецентра, погибает Шацких и из-за его гибели засвечивается участие в операции спецподразделения КГБ СССР. Сначала армейские отрицают, что он альфовец, потом вынужденно признают, а Горбачев накануне штурма обещает в 10 утра подписать Указ о введении прямого президентского правления, но не подписывает...

Это же бесспорный факт, что телецентр штурмовала "Альфа", и уж простите, но я всегда задавал себе вопрос: это что, самодеятельность Крючкова? Если председатель КГБ без согласия президента принял политическое решение и послал свое лучшее, элитное подразделение на штурм телецентра, он должен быть немедленно предан суду за превышение должностных полномочий, но...

"Я ни при чем! Я ни при чем!". - "А как "Альфа" прилетела?". - "Да Бог его знает...". Так же потом Ельцин говорил: "Вот дали Чечне триллион рублей, а куда-то они делись. Черт его знает куда!". Вот такой цирк!

Михаил Сергеевич и в ситуации с ГКЧП тем же макаром действовал: мол, ничего он не знает. Разумеется, все прекрасно знал!

Теперь другой вопрос. Когда участникам ГКЧП предъявили обвинение в измене родине, меня это возмутило бесконечно.

- Почему?

- Тогда я был первым заместителем начальника специального подразделения - мы работали по горячим точкам. Начальником его был мой товарищ Саша Фролов, который фактически и руководил расследованием этих дел. 21 августа, когда членов ГКЧП арестовывали, я улетел в командировку в Англию и вернулся через 10 дней... Когда узнал, какое он предъявил им обвинение, сказал: "Саша, у тебя совесть есть? Ладно, мои родители с Кировоградщины, а ты воронежский парень, - какая разница? - но я крестьянский сын, а у тебя отец всю жизнь был профессиональным партийным работником. Как же ты мог?!". Ведь что такое измена родине - 64-я статья Уголовного кодекса России? Закон прямо указывает, что это умышленное деяние, совершенное гражданином СССР с целью подрыва государственного суверенитета, военной мощи и территориальной целостности. А гэкачеписты какую цель перед собой ставили? Они хотели сохранить Советский Союз...

- Все наоборот!

- Я говорю: "Ну хорошо! Красная цена этому делу - привлечение силовиков, то есть Крючкова, Пуго (но он застрелился) и Язова за превышение должностных полномочий. Там тоже мера наказания немаленькая - 10 лет лишения свободы". Но захотелось Ельцину привлечь их за измену родине, и все взяли под козырек, понимая, что делают неправедное дело.

- А как гэкачеписты вели себя после ареста?

- Как последние трусы. Все согласились с прекращением уголовного дела по амнистии, то есть признали себя виновными в измене родине - все, кроме генерала Варенникова, который пошел до конца и добился полного оправдания.

- Почему же вы говорите, что они себя вели как трусы?

- Это было видно на видеозаписи. Ну ты же министр обороны, прекрасно знаешь и понимаешь, какие политические решения принимал Горбачев в 80-е годы. Ты решился на его даже не отстранение от власти, а временную изоляцию, и после того, как предпринял такие шаги и ввел в Москву танки, пускаешь сопли и говоришь: "Простите меня, Михаил Сергеевич!".

- Так и говорил?

- Эти видеозаписи обнародованы, показаны и в Германию "Шпигелю" проданы. Сейчас, правда, все они поют по-другому.

- Кто-то из них сдал Горбачева, сказал, что Михаил Сергеевич был в курсе дела?

- Члены ГКЧП говорили об этом в показаниях все время, причем обосновывали свою точку зрения, настаивали на ней.

"ЕСЛИ БЫ Я НАЧАЛ ИСКАТЬ ДЕНЬГИ ПАРТИИ, НЕ ПРОЖИЛ БЫ И ПОЛГОДА"

- Владимир Иванович, насколько я в курсе, когда независимая Россия делала первые шаги, вы по просьбе Гайдара занимались поисками денег партии...

- Поисками денег партии занималась фирма "Кролл Ассошиэйтс", а я входил в состав Комиссии по борьбе с коррупцией при правительстве Российской Федерации.

Когда нас свели с "Кроллом", я им сразу сказал: "Ребята, глупо браться за поиски, не имея исходных данных... Деньги, если они есть, отсюда уходили на счета каких-то фирм, поэтому без нас вы ничего не сделаете". Но я реально понимал, что это значило - начать искать деньги партии.

- И что это значило?

- Что я, возможно, не проживу и полгода. Ладно еще, если расплачиваться за мои игры придется только мне, а если захотят расправиться с моей семьей, которая ни сном ни духом? Они-то в чем виноваты? Причем американцы зарабатывали хорошие деньги (от нашего правительства они получили полтора миллиона долларов гонорара), а я был на государевой службе и уже не в прокуратуре. "Вы же частная сыскная структура, - говорю. - Мы готовы создать такую же с нашей стороны и работать на Западе, но, естественно, сначала мне нужно решить проблемы с семьей, жильем, переездом".

С Дмитрием Гордоном

Они стали кривиться: "Ну как же, вы работаете при правительстве". Я отвечаю: "Да, только между полутора миллионами долларов, полученных вами, и тремя тысячами рублей, которые получаю я, есть разница, и очень большая" (по тем деньгам это была ерунда сущая). В общем, на таких условиях мы работать не захотели, но их принимали как следует: возили в Загорск, в бани, в бассейны и хорошо подружились...

- Пиво, раки, девочки?

- Пиво, раки... Ну а потом ко мне приезжают ребята из Конторы Глубокого Бурения и говорят: "Иваныч, мы к тебе всегда относились с большим уважением. Мы тебя не пугаем, просто хотим, чтобы ты знал, с кем ты там красуешься у бассейна. Догерти - это бывший начальник отдела ЦРУ, а самый, говорят, твой близкий друг из этой компании (имя его я сейчас не помню) - это один из бывших руководителей "Моссада". Я чуть не упал со стула.

Так что вот кто искал деньги партии. Бывшие, как они сами говорили, работники...

- Ну, я думаю, бывших не бывает...

- Совершенно верно, Дмитрий Ильич, не бывает!

- Скажите, а деньги партии были вообще или нет? Или это очередной миф?

- Однажды, еще в те годы, я сказал, что их не могло быть в природе, потому что деньги партии и деньги КГБ - это одно и то же. Ребята из Конторы на меня очень обиделись: "Что ты несешь? Мы, КГБ, причастны к деньгам партии?". - "Подождите, - говорю. - Кто мог вывозить огромные суммы денег на Запад или создавать какие-то структуры без вашей помощи и участия? Что, один ЦК КПСС? Какие-то два его отдела? Чудес на свете не бывает".

Я им привел один маленький пример. У нас через Канаду прошло внедрение Конона Молодых (по "легенде" - Гордона Лондсейла), о котором снят фильм "Мертвый сезон". Он попался, и потом, уже после его обмена на Гревилла Вина (связного Олега Пеньковского), загадочно в Москве скончался.

Молодых приехал в Великобританию с небольшой суммой денег, но в силу своего таланта раскрутился и стал миллионером. Откуда я это знаю? Судьба свела меня с его помощником, нашим разведчиком, и тот мне рассказывал: "Ты знаешь, мы оба любили баловаться девочками, а на это нужны деньги. И когда каждый месяц мы готовили в Москву отчет о приходе-расходе, нам стоило немалых усилий уводить то, что мы тратили немножечко налево - на себя". Я удивился: "Вы что же, ежемесячно отчитывались?". - "Да".

Я своим приятелям из КГБ так и сказал: "Ребята, если уж наши разведчики были под таким неусыпным контролем, то что говорить о других... А сколько по миру было таких фирм! Так чьи же это деньги? Партии и КГБ как единого целого!". Их просто не могло не существовать. Другой вопрос, в каких объемах, в каких видах.

- Их кто-то контролирует сегодня, эти деньги?

- (Пауза). Вполне возможно.

"РАБОТАТЬ С ЛЮДЬМИ ВРОДЕ ЕЛЬЦИНА БЫЛО БЫ ДЛЯ МЕНЯ РАВНОСИЛЬНО САМОУБИЙСТВУ"

- Владимир Иванович, нынешняя жизнь следователя, криминалиста, адвоката интереснее, чем была в Советском Союзе? Резонансных дел больше или меньше?

- Резонансных дел меньше, а поскольку в этом году исполняется 10 лет моей адвокатской деятельности, я теперь смотрю на это все несколько другими глазами. Мне больше нравится моя нынешняя работа, потому что при любом варианте я несу людям добро. Если добиваюсь смягчения приговора (тем более оправдания или прекращения уголовного дела), это приносит мне большое моральное, внутреннее удовлетворение. Я получаю огромное удовольствие еще и потому, что по каждому делу мне есть в чем проявить свою позицию.

В то же время не устаю удивляться тому, насколько утрачен, превратился в ничто надлежащий профессионализм из-за потери преемственности поколений.

Однажды в Верховном суде России я спросил у первого зама Владимира Ивановича Радченко (когда-то он работал в отделе ЦК, мы давно не виделись): "Владимир Иванович, объясните мне, почему за эти 10-15 лет Верховный cуд России не рассмотрел ни одного уголовного дела по первой инстанции. Это что, такая сегодня государственная политика?". Он улыбнулся: "Где вы видели хоть одно уголовное дело, которое может принять к рассмотрению Верховный cуд?". Вот его ответ!

- А раньше таких дел было много?

- Конечно! Ну что вы! Все значимые дела рассматривал или Верховный суд Союза, или России, или другой республики. На низший уровень редко опускались.

- Вы написали несколько книг, но одна из них, я знаю, вообще не дошла до читателя...

- Весь тираж был изъят. Книга называлась "7060 дней из жизни следователя". В том числе в ней шла речь и о деле Фильшина...

- Зампредсовмина России? Оно, помнится, было связано с попыткой продать 140 миллиардов рублей за доллары...

- Да - это было мое последнее дело. В тот день, когда расформировали Прокуратуру СССР, я уволился. Сказал, что в Генпрокуратуру России не пойду, потому что понимаю, кто пришел к власти. Работать с людьми вроде Ельцина и его команды равносильно самоубийству. Вообще, все то, что сегодня произошло, - это предмет отдельного разговора.

"БУДУЧИ ХРАНИТЕЛЕМ ГОСУДАРСТВЕННЫХ СЕКРЕТОВ, Я ПРЕКРАСНО ПОНИМАЮ: ГОВОРИТЬ СЕГОДНЯ О МНОГОМ ВРЯД ЛИ ВОЗМОЖНО"

- А почему же книжку изъяли?

- У меня на этот счет несколько версий, поскольку каждая глава строилась на особо значимых делах по Казахстану, Сочи, Краснодару - всех тех, о которых сегодня мы говорим. Книга была достаточно откровенной (а теперь ее можно сделать еще откровеннее), и заказчиков ее уничтожения могло быть три: Алиев, казахи (глава о них для кое-кого в Казахстане не очень приятная), и, возможно, я излишне разоткровенничался по делу об убийстве Афанасьева на "Ждановской".

Были также основания, чтобы вмешалась ФСБ России. Хотя никто мне об этом не говорил. У меня были достаточно добрые, хорошие отношения со многими людьми оттуда, и проще было бы меня попросить: мол, Владимир Иванович, это нежелательно публиковать, потому что вы затрагиваете интересы государства. Некоторые подробности я бы просто-напросто убрал.

Я, честно говоря, особенно не занимался выяснением причин, по которым книга не попала к читателям, но когда об убийстве на "Ждановской" была снята передача Николаева "Независимое расследование", у нас прошел телемост: с той стороны Калугин, а отсюда я. Мы с ним полемизировали, затрагивали отдельные моменты. Пожалуй, это была наиболее интересная передача из всех, в которых я участвовал, но ее тоже сняли с эфира. Это случилось года два назад. Эти события: исчезновение тиража книги и передачи можно связать.

- Владимир Иванович, много тайн, о которых до сих пор никто не знает и не подозревает, хранит ваша светлая голова?

- Ой, Дмитрий Ильич, есть такие вещи!.. Увы, сегодня, если говоришь о чем-то бездоказательно, очень легко нарваться на иск о защите чести и достоинства, деловой репутации. Я в такую ситуацию один раз попал, когда мне сказали: "Представьте доказательства никчемной, преступной деятельности истца". Я говорю: "У меня этих документов нет и быть не может, потому что я тогда работал в правительстве. Вы запросите у них, я там все оставил". Но суд это не интересовало. Он свою линию гнул: "Как вы докажете, что сказанное вами - правда?".

Поэтому в книге я опираюсь на сведения, уже обнародованные в средствах массовой информации, называю фамилии, которые упоминались в газетах, привожу подлинные фамилии, имена, факты, но при этом оговариваю, что в той или иной степени они уже отражены в СМИ, поэтому я их не меняю и не требую согласия у героев, псевдогероев и антигероев каждой главы.

Что же касается тех вещей, о которых я знаю с высокой степенью вероятности, - здесь могут быть большие неприятности. Будучи в определенной степени носителем и хранителем государственных секретов, я никогда не давал подписки о их неразглашении, но прекрасно понимаю: говорить сегодня о многом вряд ли возможно. Я достаточно разумный человек, чтобы чувствовать ту грань...

-...за которой...

-...за которую перешагивать не стоит и не нужно.

- Владимир Иванович, сегодня профессионалов, к сожалению, становится все меньше и меньше. Вы один из чудом уцелевших "зубров", и мне было очень интересно с вами поговорить. Уверен: читатели "Бульвара" ваше интервью буквально проглотят - что уже говорить о тех молодых людях, которые хотят стать следователями! Спасибо вам за то, что пришли, приоткрыли какие-то секреты, тайны, поделились воспоминаниями!

- А я в свою очередь рад встрече с земляками, со своей родной Украиной, которую я любил, люблю и любить буду.

Если вы нашли ошибку в тексте, выделите ее мышью и нажмите Ctrl+Enter