От расправы НКВД Ладынину спас Пырьев, женившись на ней

В советское время фильмов снималось много, а вот звезд было мало. Впрочем, в настоящих звездах общество всегда испытывает нехватку. Марина Ладынина была одной из самых знаменитых актрис и самых ярких звезд 40-50-х годов прошлого века. Ее часто противопоставляли блистательной Любови Орловой: дескать, если одна - наш ответ Голливуду, то вторая - простая и скромная, в которой без труда узнают себя миллионы простых советских тружениц. Ее не просто знали и любили - ее боготворили. Она же на фоне своих кинопобед прожила непростую жизнь, а ее женская история вполне достойна самостоятельной экранизации.

"СТАВ ЗНАМЕНИТОЙ АКТРИСОЙ, ОНА ВСПОМИНАЛА ВКУС ЧЕРНОГО ХЛЕБА И ПЕЧЕНОЙ КАРТОШКИ"

Марина Ладынина родилась в глухой сибирской деревушке Назарово Енисейской губернии. Среди четверых детей она была старшей и рано начала помогать матери - убирала, стирала, полоскала в проруби белье, из колодца носила воду на коромысле. Летом батрачила - доила коров у зажиточных соседей. Характер у Марины был мальчишеский: на спор ходила на кладбище за папоротником, ныряла в омут, водила с ребятами лошадей в ночное.

2003 г.

Даже став знаменитой актрисой, она вспоминала вкус черного хлеба и печеной на костре картошки, на которую капало нанизанное на деревянные палочки растопленное сало. Зимой ездила учиться в другое село - в Назарово школы не было.

Марина рано научилась читать, а уже во втором классе была лучшей в школе рассказчицей. Неудивительно: с детства у девочки было только два увлечения - книги и сцена. Правда, поначалу она выступала в школьных спектаклях в качестве суфлера. Конечно, немного обидно, когда зрители тебя не видят, зато можно было играть все роли в спектакле. Как правило, этот процесс так захватывал девочку и она произносила фразы с таким пафосом, чувством и силой, что ее было слышно в зале.

В старших классах она играла девочек и мальчиков, а в школе ее дразнили артисткой. Первой "взрослой" ролью Ладыниной стала Наташа в "Русалке", и сыграла она ее так хорошо, что заслужила даже одобрение строгой, не одобрявшей увлечения театром матери.

Девятый класс школы с педагогическим уклоном она окончила в городе Ачинске и в неполные 16 лет стала учительницей младших классов. Работала в маленьком сибирском селе. Спустя много лет Марина Алексеевна вспоминала, как ее в санях везли к месту работы: "Морозы в Сибири бывали такие, что птицы замерзали на лету и камнем падали вниз. Поэтому на пальто или шубу сверху седоку надевали еще тулуп с огромным воротником и пеленали его в этот тулуп с руками, как младенца. И вот на одном крутом повороте я выпала из саней - лежу и не могу пошевелиться. А сани поехали дальше. Слава Богу, пропажу вскоре обнаружили и за мной вернулись...". Страшно подумать, что будущая звезда советского кино могла просто замерзнуть в сугробе.

Учительница Ладынина активно занималась общественной работой и играла в художественной самодеятельности - пела на концертах, выступала в спектаклях. Позже Марина Алексеевна переехала из Сибири в Смоленскую губернию, где снова преподавала в школе, а летом работала за городом - в детских яслях. Но в своих мыслях она была далеко - в Москве, на сцене. В 1929 году по путевке волостного комитета комсомола Марину командировали на факультет общественных наук в Москву, куда она поехала на третьей полке плацкартного вагона. Однако приехав, она отправилась совсем не туда, куда ее направили, а в ГИТИС. Прочитав монолог Катерины из "Грозы", сдала экзамен на отлично. А в ведомости приемная комиссия даже сделала отметку "особо одаренная".

Училась Марина Алексеевна с увлечением, наверное, поэтому все науки давались ей легко. На втором курсе попала на стажировку во МХАТ, где юную актрису заметили: подписали с ней контракт и выделили мхатовскую стипендию в 75 рублей. После дебюта в спектакле "Егор Булычов и другие" (Ладынина играла монашку Таисию) с ней захотел поговорить сам Станиславский.

Беседа длилась три часа, а на прощание Константин Сергеевич сказал: "Работайте независимо от того, есть роль или нет. В любой момент, когда вызову, должны быть готовы прочесть что-нибудь новое. Иначе рассержусь". А за роль Тани в инсценированном рассказе "Двадцать шесть и одна" ее похвалил сам Горький.

"У ЭТОЙ БЕЛОБРЫСОЙ ПЛОХОЙ ХАРАКТЕР"

Кинодебют Ладыниной состоялся в 1931 году - в картине режиссера Желябужского "Просперити" она сыграла эпизодическую роль слепой цветочницы. Съемки продолжались всего один день. "Тебе ничего не придется делать, - говорил режиссер актрисе, - постоишь немного перед аппаратом, скажешь несколько реплик - и все!".

Каково же было удивление Ладыниной, когда она пришла на премьеру в кинотеатр "Колос" и увидела огромный рекламный щит... со своим изображением. В последующие дни она часто приезжала к кинотеатру и стояла возле афиши, пристраиваясь лицом к пришедшим на сеанс зрителям, но ее все равно никто не узнавал. А ребята в общежитии, зная о ее поездках к "Колосу", смеялись: "Ну что, Ладынина, узнал тебя кто-нибудь сегодня или нет?".

После "Просперити" кинорежиссеры наперебой приглашали ее сниматься, в том числе такие знаменитые, как Игорь Савченко и Юлий Райзман, у которого актрисы после первой же картины становились знаменитыми на всю страну. Но с кинопроб у Райзмана (на главную роль в картине "Летчики") Ладынина... ушла, не дождавшись их окончания - она опаздывала в театр на репетицию. А Юлий Яковлевич сказал: "У этой белобрысой плохой характер!". Такой вердикт мог поставить крест на ее дальнейшей карьере, но, слава Богу, обошлось.

Она снова снялась в кино в 1934-1935 годах, сыграв, по ее собственному мнению, интересные драматические роли в двух картинах - "Вражьи тропы" и "Застава у Чертова брода". Последний сначала положили на полку по идеологическим соображениям, а во время войны и вовсе потеряли.

В театре, где обычно неохотно отпускают актеров на съемки, Ладыниной шли навстречу. "Ну что же, - говорил ей Владимир Иванович Немирович-Данченко, - сниматься иногда надо - заработать там и все такое. Но никогда не забывайте, что вы - наша, и не бросайте театр". А Станиславский писал о ней своей сестре: "Как там Ладынина? В ней я вижу будущее МХАТа...".

К сожалению, уже в середине 30-х годов "будущее МХАТа" из этого самого МХАТа вынуждено было уйти: в Москве закрыли сразу несколько театров, а многие актеры (порой популярные и знаменитые) пришли в Художественный театр. Они объединялись в группировки, интриговали и боролись за роли. Сам Станиславский говорил: "Этот театр уже не мой". И Ладынина ушла - подписала договор с Юрием Завадским, который организовывал новую студию. Готовилась уехать с новым коллективом в Ростов. Но в день отъезда Марину Алексеевну забрали на Лубянку по явно сфабрикованному обвинению: то ли она что-то лишнее где-то сказала, то ли общалась с кем-то неблагонадежным. Студия уехала без нее...

ПЫРЬЕВ БРОСИЛСЯ НА КОЛЕНИ И ПОПРОСИЛ ДРУЗЕЙ: "НУ СКАЖИТЕ ЖЕ ЕЙ, ЧТО Я НЕ БАБНИК! Я ПРОСТО ЛЮБЛЮ ЕЕ!"

Оказавшись снова на свободе, Марина чувствовала себя ужасно - морально раздавленная, без работы, без денег. Чтобы хоть как-то прожить, стирала знакомым белье, ставила с домработницами домашние спектакли. Именно в это время она и встретила Пырьева.

И ей показалось, что она может опереться на его плечо. Много лет спустя Марина Алексеевна скажет: "Он увлек меня не съемками, не красотой, а своей любовью. Он умел сделать счастливой очень...".

Женщины всегда были слабостью Пырьева, но Ладынину он очень любил

А познакомились они случайно. 14 апреля 1936 года Марина Алексеевна ходила со своими знакомыми в Дом кино на премьеру картины "Строгий юноша". К ним подошел высокий импозантный мужчина, их познакомили друг с другом, но ни его внешность, ни фамилия ей тогда ни о чем не сказали. Спутники Ладыниной приглашали Пырьева в гости, но он отказался. Все вместе они пошли к автобусной остановке. В последний момент Пырьев вдруг передумал, но в этот момент двери автобуса закрылись. "Не судьба", - улыбнулся он. Но автобус, проехав несколько метров, вдруг остановился, и двери открылись. Вбежавший в автобус Пырьев сказал: "Значит, все-таки судьба мне с вами ехать!".

Потом он сидел и не сводил глаз с Ладыниной, чем ужасно ее раздражал. А в конце вечера пошел провожать. На грязном крыльце черного хода общежития
ГИТИСа, где жила в то время Ладынина, он вдруг сказал: "Марина, я люблю вас и хочу, чтобы вы были моей женой!". Ее такая вольность возмутила до глубины души, поэтому, вырвав руку, Ладынина ушла.

Утром следующего дня Марина Алексеевна пришла к своим знакомым и с порога спросила: "С кем вы меня вчера познакомили? Это же бабник какой-то!". И в ответ услышала: "Он никогда не был бабником, у него прекрасная семья и маленький сын, которого он обожает. А сегодня он оборвал нам телефон - звонит каждые 15 минут и все спрашивает, не пришла ли ты". И тут снова раздался телефонный звонок...

А через полчаса в квартиру ворвался и сам Пырьев. Он бросился перед Ладыниной на колени и попросил друзей: "Ну скажите же ей, что я не бабник! Скажите, что я просто люблю ее!". Вскоре они уехали в Киев на съемки музыкальной комедии "Богатая невеста", и Ладынина на многие годы стала не только женой Пырьева, но и его музой. Правда, НКВД не хотел отпускать свою жертву. Ей звонили и угрожали. Говорили, что она напрасно пытается спрятаться за спиной известного режиссера, к тому же это бесполезно: и в Киеве у чекистов есть свои люди... Но Пырьев, снявший перед этим картину "Партийный билет" и пользующийся большим авторитетом у руководства, настоял на своем.

Поженились они не сразу. Сначала Пырьеву надо было развестись с первой женой и матерью его старшего сына актрисой Адой Войцик. Но когда и этой преграды не стало, Пырьев почему-то не торопился регистрировать новый брак. Марина Алексеевна уже была беременна, а они все еще не были женаты. Родив сына, она дала ему свою фамилию. Позже, когда они все-таки поженились, Пырьев предлагал Марине Алексеевне записать Андрея Ладынина на свою фамилию, но она отказалась.

Без сомнения, ей многие завидовали. Еще бы, прима и жена режиссера! Но на съемочной площадке Пырьев не делал ей послаблений, он вообще никого никогда не выделял, считал, что перед работой все равны, а потому был одинаково безжалостен и к себе, и к другим. Она же старалась без особой нужды не попадаться ему на глаза, и после съемок в машине он часто говорил: "Ну, здравствуй, мы ведь сегодня с тобой еще не виделись".

"Мне очень нравится, - вспоминала впоследствии Марина Алексеевна, - афоризм, принадлежащий одному из крупных режиссеров: "Я не хотел бы снимать свою жену, так как не смог бы прощать ей недостатки и не замечал бы достоинств". Я не могу сказать, что Иван Александрович не замечал моих достоинств. Но сниматься в его картинах мне было непросто".

На его картинах она работала до изнеможения. Знаменитых "Трактористов" снимали в павильоне 40 ночей подряд (Пырьев вообще любил работать по ночам, чтобы никто не мешал). Однажды часа в три ночи, сидя перед гримерным столиком, Ладынина вдруг заметила, что зеркало перед ней стало мутным. Начала его протирать - стало еще хуже. А уже в следующий момент она упала в обморок. Вызвали доктора, откачали. Позже подошел Пырьев: "Ну что, Машенька? Как ты себя чувствуешь? Работать можешь?". Отменить съемку ему даже в голову не пришло...

А на съемках картины "В шесть часов вечера после войны" Ладынина чуть не сорвала голос. "Тональность была очень высокая, - вспоминала актриса, - для меня неудобная, но что значат неудобства одного актера, если в этой тональности поет хор и оркестр?".

Он никогда не старался подчеркнуть на экране ее красоту и обаяние, для него как режиссера куда важнее была его постановка. Часто оператор Павлов, который работал с Пырьевым над всеми его картинами, жаловался Ладыниной: "Мизансцены такие делает, что мне на тебя светить неоткуда!". Порой доходило до смешного. Однажды Марина Алексеевна пошла посмотреть картину "Свинарка и пастух" в обычный кинотеатр и вдруг услышала шепот. "Ты не смотри, - говорил молодой человек своей девушке, - что Глаша здесь некрасивая. Это потому, что она замуж за нелюбимого идет".

"А однажды, - вспоминает Марина Алексеевна, - я сама не лучшим образом позаботилась о своем внешнем виде. Начинали новую картину, и Пырьев отправил меня отдохнуть в зимний дом отдыха. На лыжах я каталась плохо, но все-таки решила съехать с горы. Поехала, упала, да так и скатилась вниз - лицом по жесткому насту. Все лицо было залито кровью. Было не столько больно, сколько страшно: как бы Пырьев не приехал за мной раньше времени и не увидел, как я "подготовилась" к съемкам!".

Надо сказать, что боялась она неспроста. Те, кто хорошо знал Пырьева, уверяли, что у него был тяжелый, невыносимый характер. Касалось ли это его жены? Говорят, что на съемочной площадке они почти не ссорились. Хотя Пырьев, по словам самой Ладыниной, бывал иногда "громоподобен". Правда, чаще это касалось не актеров, а организаторов съемок, которые не успевали что-либо вовремя подготовить. И тогда Марина Алексеевна, пользуясь своим семейным положением (за себя никогда бы не попросила!), спасала от режиссерского гнева нерадивых сотрудников. К тому же Пырьев очень хорошо знал, на кого окрик окажет благотворное действие, а на кого наоборот. Только однажды Иван Александрович накричал на жену на съемочной площадке.

ПОЛУЧАЯ ПО СТАЛИНСКОЙ ПРЕМИИ ЗА КАЖДЫЙ ФИЛЬМ, ПЫРЬЕВ И ЛАДЫНИНА НИ РАЗУ НЕ ПОШЛИ ПРОТИВ СОВЕСТИ

Это случилось во время съемок "Трактористов", когда у Ладыниной никак не получалась одна и та же сцена. Пырьев впал в ярость, и Марине Алексеевне даже показалось, что он замахнулся, чтобы бросить в нее яблоко, которое держал в руках. Ладынина молча встала из-за стола и молча вышла в коридор. Вся съемочная группа застыла в ужасе... Так прошло несколько минут. Наконец Иван Александрович спокойно сказал ассистенту: "Пожалуйста, попросите Марину Алексеевну вернуться в павильон. Скажите, что я ее приглашаю". Позже он признается, что, увидев, как Ладынина совершенно потерянно, не замечая ничего вокруг, побрела к выходу из павильона, дал себе зарок никогда больше не повышать на нее голос - ни при каких обстоятельствах. К чести Пырьева надо сказать: слово он сдержал.

От времени, в которое им суждено было жить, любить и работать, до сих пор веет страхом и ужасом. Работа над картиной "Свинарка и пастух" началась еще в мирное время. Но война застала съемочную группу в Домбае и Теберде, где снимали сцены на натуре. Пырьев записался добровольцем на фронт, актер Владимир Зельдин был мобилизован в танковую школу. Но уже через три недели всю группу снова собрали и объявили, что, согласно указанию Сталина, они получают бронь и продолжают работать над картиной. Сцены на ВДНХ снимали в две смены под немецкими бомбежками... Премьера фильма состоялась 7 ноября 1941 года.

Получая по Сталинской премии за каждый фильм, Пырьев и Ладынина умудрилась ни разу не пойти против совести - за ними не числится ни одного навета или доноса. Показателен случай со скульптором Вучетичем, о котором вспоминала Марина Алексеевна. Они познакомились давно и часто встречались на приемах. Он хотел лепить актрису (считал, что для нее подходит только бело-розовый мрамор), ей же было недосуг: то гастроли, то семейные хлопоты. И вот однажды в квартире Пырьева и Ладыниной раздался телефонный звонок: "Это Вучетич. Разрешите зайти? Я у вашего подъезда". Гостю предложили чай или кофе, но он отказался и протянул хозяевам письмо, которое привез в надежде, что его подпишут.

Это было Обращение к правительству, призывающее "закручивать гайки" по отношению к интеллигенции, в противном случае в Советском Союзе произойдет то же, что и в Венгрии (восстание 56-го года, подавленное советскими войсками), и у нас тоже начнут вешать. Под обращением стояли подписи: Константин Симонов и Илья Эренбург.

Прочитав письмо, Марина Алексеевна передала его мужу и сказала: "Ну что же, если нас повесят, то в хорошей компании...". Вучетич ушел ни с чем. А Пырьев позже объяснил причины своего отказа следующим: "Я подумал, что если сейчас подпишу, то Маша начнет собирать чемоданы, а мне надо будет ее уговаривать, стоять на коленях и говорить, что я без нее жить не могу. Вот и решил, что это будет для меня слишком хлопотно и лучше до этого не доводить".

Разумеется, это была шутка, но была в ней и доля правды: Пырьев действительно прислушивался к мнению жены и высоко его ценил. Достаточно было ее присутствия в зале, чтобы он отказался от чтения доклада, посвященного "разоблачению" космополитов. А когда на одном таком собрании все дружно нападали на Сергея Юткевича и особенно свирепствовал Марк Донской (Ладынина потом призналась, что во время его "речи" ее буквально тошнило от ужаса), она сказала мужу: "Имей в виду, когда он будет приходить к нам, я, конечно, соберу вам на стол, но ни общаться, ни даже просто находиться с ним в одной комнате не хочу!".

До середины 50-х годов, пока Пырьев не вступил в партию, они жили тихо и даже замкнуто - Иван Александрович ни с кем не хотел делиться домашним покоем и уютом. Исключение делалось только для избранных, и друзьями дома были Борис Андреев, Николай Черкасов, Иван Переверзев, Марк Бернес. Дома Пырьев обязательно должен был чем-нибудь заниматься: играть в карты, в шахматы, на бильярде, писать сценарии. Спал по три-четыре часа в сутки и часто засыпал прямо за письменным столом, положив голову на ее плечо. И тогда Марина Алексеевна долго сидела, боясь даже пошевелиться.

"Богатая невеста", "Трактористы", "Свинарка и пастух", "Сказание о земле Cибирской", "Кубанские казаки" - всего Ладынина снялась в восьми фильмах своего мужа. Ни один другой режиссер даже не пытался предложить ей роль в своем фильме. И только Игорь Савченко осмелился пригласить ее на роль графини Потоцкой в картине "Тарас Шевченко". Ладынина с радостью согласилась, но роль успеха не имела: кинокритики презрительно отозвались о ее Потоцкой - "слишком добрая".

Она обладала удивительным даром перевоплощения, трогательной женственностью и еще тем, что в кино называется органичностью, - эти качества позволяли ей одинаково достоверно играть и свинарку, и певицу. Что же до внутреннего наполнения ролей, то лучше всего об этом сказала сама Марина Алексеевна: "Я не была удовлетворена этими ролями. Были они в основном комедийные и, в общем-то, довольно однозначные, хоть и трудоемкие. А я - актриса лирико-драматического склада, и мне очень хотелось играть, например, Нину в "Маскараде", Катерину в "Грозе". Не пришлось... Немирович-Данченко, помня меня по МХАТу, говорил Пырьеву: "Вы портите нам хорошую актрису. Она играет у вас не те роли...". Но... он был мой муж, и я его любила, да и картин тогда снималось мало...".

В 1953 году Пырьев решил снимать новую картину - "Испытание верности". В главной роли, как всегда, Марина Ладынина. С началом съемочного периода совпал выход приказа председателя Госкино, запрещающего режиссерам... снимать своих жен. Тогда Пырьев собрал фотопробы актрис, претендующих на главную роль, принес их в Госкино и гневно спросил: "Чем они лучше Ладыниной?". Ему удалось отстоять ее кандидатуру, картина "Испытание верности" вышла на экраны. Тогда еще никто не знал, что собственная верность Пырьева жене испытаний не выдержит, а название их последней совместной картины прозвучит как насмешка.

Говорят, прекрасный пол всегда был его слабостью, но он действительно очень любил Ладынину. "Многие женщины, - говорит Марина Алексеевна, - любят сами быть авторитетом для мужчины. Я же любила, когда мужчина был для меня авторитетом, и за его талантливость могла многое простить, даже жестокость...". Она действительно прощала ему все. Или почти все. Пырьев был очень сентиментальным. Уезжая на два дня из дому, плакал, как ребенок. Любил объясняться жене в любви. Любой телефонный разговор, даже если она звонила ему на заседание (в 54-57-м годах Пырьев был директором "Мосфильма"), заканчивал словами: "Я тебя люблю!". В 1956 году в ресторане "Арагви" Пырьев и Ладынина отпраздновали
20-летний юбилей совместной жизни. А вскоре после этого разошлись...

ПРОСТИТЬ ПЫРЬЕВА ОНА НЕ МОГЛА, НО И НЕ ПРОСТИТЬСЯ С НИМ НЕ МОГЛА

Фильмы, снятые Иваном Александровичем после развода, разительно отличались от всего, что он делал до сих пор: на смену лубочным картинам из советского житья-бытья пришла русская классика: "Идиот", "Белые ночи", "Братья Карамазовы"... И в главных ролях были уже другие женщины.

Настасью Филипповну в "Идиоте" сыграла блистательная Юлия Борисова, Настеньку в "Белых ночах" - новая пассия Пырьева Людмила Марченко. Он ухаживал за ней безоглядно и настойчиво, почти яростно, делал дорогие подарки и обещал всевозможные моральные и материальные блага, но юная Людмила отказалась выйти замуж за 60-летнего мэтра. И тогда он женился на молодой красавице Лионелле Скирде. Став Пырьевой, она сыграла роль Грушеньки в его последней картине - "Братья Карамазовы". Пырьев не успел доснять картину. В ночь на 7 февраля 1968 года он вернулся со съемок, лег спать и не проснулся. Медицинское вскрытие показало, что режиссер умер от последствий многочисленных инфарктов, перенесенных на ногах. Фильм досняли за Пырьева Михаил Ульянов и Кирилл Лавров, игравшие в нем главные роли...

После развода с Пырьевым Марина Ладынина не снялась ни в одной картине. Работала в Театре-студии киноактера, ездила по всей стране с концертами, на которых потрясающе читала стихи. Однажды ночью ей приснился сон, будто она подходит к окну своей квартиры и видит, что внизу стоит Пырьев. Как это часто бывает во сне, она понимает, что он ищет глазами ее окно. Когда их взгляды встречаются, он подбегает ближе и... падает. Она выбегает на лестничную площадку, звонит соседям, кричит: "Помогите! Врача! Вызовите "скорую"!". Бежит вниз. Пырьев лежит на земле с закрытыми глазами, и она падает перед ним на колени. Не открывая глаз, он поднимает руки, и она их целует...

Проснулась она с тяжелой душой. На улице светало. Пошла на кухню, чтобы поставить чайник, и сказала: "Иван, Иван... Что же ты со мной делаешь? Никак не хочешь оставить в покое...". В тот же день утром Марина Алексеевна приехала на "Мосфильм" на переозвучивание "Кубанских казаков". "На душе у меня было неспокойно, - вспоминала она впоследствии, - я знала, что в последнее время он очень много болел. Спрашиваю нашего постоянного звукорежиссера Валю Ладыгину: "Ты не знаешь, что с Иваном? Мне сегодня такой тяжелый сон приснился". Она говорит: "Умер". Я сначала даже не поняла: "Кто умер?". Она говорит: "Иван. Сегодня ночью". И назвала тот предутренний час, когда я проснулась...".

Если бы ей кто-то сказал, что она пойдет на его похороны, Марина Алексеевна, скорее всего, просто не поверила бы. Но, как писал ее любимый поэт Франсуа Вийон: "Я знаю все, но только не себя". Простить она не могла, но и не проститься не могла. И казалось, не было силы, которая могла бы ее остановить. Это был ее христианский долг и долг человеческий, ведь именно благодаря картинам Пырьева она стала знаменитой, у нее был от него сын и множество прожитых вместе счастливых лет за спиной. А может, это был и долг любви... Марина Алексеевна попросила организаторов, чтобы ей и двум сыновьям Пырьева разрешили проститься с ним до начала панихиды, без свидетелей. Он лежал точно такой же, каким она видела его во сне, и только руки, которые она целовала во сне, были накрыты покрывалом...

Она не затаила на бывшего мужа зла. Продолжала восхищаться его талантом режиссера, считая "Кубанских казаков" и "Сказание о земле Сибирской" гениальными картинами. До последних своих дней она, казалось, всегда видела его рядом, а когда начинался серьезный разговор, так и хотелось сказать ему: "Вот слышишь?".

В последние годы Марина Ладынина, подобно легендарной Грете Гарбо, удалилась от мира и жила в уединении в своей квартире на Котельнической набережной. Она долго отказывалась общаться с прессой, но в последние годы дала несколько интервью. На жизнь не жаловалась. Считала, что жить надо непременно с восторгом. Признавалась, что ей всегда и во всем помогает чувство юмора: "Когда мне бывало особенно трудно, я иронически говорила себе: "А-а! Ты думала, что с тобой это произойти не может?!". Юмор - великая сила. Он помогает сказать лаконично самые серьезные вещи. Любой самый драматичный разговор я старалась закончить юмором. И тогда... все хорошо. Факты тяжелых обстоятельств в жизни неоспоримы, но... все равно жизнь прекрасна и надо жить".

Марина Алексеевна много читала и любила писать письма - даже совершенно незнакомый человек, написав ей, мог рассчитывать, что получит ответное послание на нескольких страницах. Всегда мечтала стать писательницей, а вот столь модные нынче мемуары написать не захотела, считая такое занятие нескромным: "Быть скромной в приличном возрасте стыдно. А нескромные - молодцы. Они сосчитали всех своих мужей и любовников... получили за свои (и чужие) заслуги всевозможные регалии, награды и премии". Но такой путь был не для нее.

На вручении российской кинопремии "Ника" в 1998 году к 90-летию со дня рождения ее наградили премией "За честь и достоинство". Это было последнее появление Ладыниной на публике. Она умерла 10 марта 2003 года, пережив Пырьева на 35 лет, один месяц и три дня.

Если вы нашли ошибку в тексте, выделите ее мышью и нажмите Ctrl+Enter