Пани Зося из «Кабачка 13 стульев» Валентина ШАРЫКИНА: «Как актрису Андрей Миронов меня породил, он же меня и убил»

Вообще-то, при благоприятном стечении обстоятельств Валентина Шарыкина могла бы стать секс-символом советского кино. Но, как известно, в то время в нашей стране секса не существовало, а стало быть, и нужды в его символах не было. Поэтому красивую и талантливую актрису снимали мало, на ее счету всего несколько ролей в художественных фильмах, таких, как «Старшая сестра», «Приваловские миллионы», «Июльский дождь», «Иоланта», «Долгое прощание». А самой известной ее ролью стала буфетчица пани Зося в популярном в 60-70-е годы юмористической программе «Кабачок «13 стульев». В этом, пожалуй, и счастье Валентины Шарыкиной, и ее трагедия.

«ПЕРЕД СЪЕМКОЙ НАШ РЕЖИССЕР БЕГАЛ И ОДЕРГИВАЛ ВСЕМ ЮБКИ, ЧТОБЫ ОНИ ЗАКРЫВАЛИ КОЛЕНКИ»

— Валентина Дмитриевна, вам не обидно, что сегодня вспоминают только одну вашу роль — пани Зосю?

— А чего обижаться? То, что было, уже не перепишешь. Кто-то рождается активным и умеет ковать свою судьбу, я же всегда была покорна воле провидения. Считала, что нужно быть там, где тебя любят и хотят. В кино меня приглашали мало, а в «Кабачок» звали. Вот я туда и шла.

— Но, возможно, именно «Кабачок» и отнял у вас какие-то роли в театре и кино?

— По-моему, образ симпатичной и недалекой официантки, которую я играла, здесь ни при чем. Виноваты люди, которые идут на поводу у стереотипов, не хотят пробовать актера в неожиданных амплуа, а берут то, что лежит на поверхности. Но тут опять-таки дело в характере. Та же Люся Гурченко смогла избавиться от ярлыка эстрадной певички, потому что боролась за себя, а я не сумела.

— При этом именно пани Зося принесла вам всесоюзную славу...

— ...которую я ощущала весьма странным способом. Помню, как-то в метро меня остановили две девушки: «Ой, вы артистка!». Я, смущаясь, это подтвердила и услышала: «Знаете, а в жизни вы намного хуже!».

— Какая... непосредственность!

— Но меня действительно редко узнавали. Почему-то часто путали с Наташей Селезневой и с Ольгой Аросевой, игравшей пани Монику. Когда где-нибудь упоминали мою фамилию, первая реакция была: «А кто это?». — «Пани Зося». — «А-а, тогда понятно!».

— Все герои «Кабачка «13 стульев» — поляки. Вас, наверное, очень любили в Польше?

— Там нашу программу, конечно же, показывали, но особой популярностью она у поляков не пользовалась. Наоборот, они даже обижались на нас, говорили: «У вас что, своих дураков нет, что вы польских показываете?». А где-то году в 75-м всем нам, актерам, присвоили звание «Заслуженный деятель культуры ПНР» — пригласили в посольство Польши в Москве и вручили красивые значки и книжечки. Так что я — заслуженная артистка не только России, но и Польши. Самое смешное, что в Польше я была лишь раз в жизни — на гастролях нашего театра.

— Сейчас многие актеры и режиссеры жалуются на всевозможные препоны и запреты в советское время. Вы не страдали от излишнего внимания к вашей программе «театроведов в штатском»?

— Мне больше досаждали не замечания идеологического характера, а запреты, связанные с одеждой. Для меня, как для молодой женщины, это было более актуально. Например, брючный костюм — самую модную в то время вещь! — надевать запрещалось. Короткую юбку — Боже упаси! Правда, Наташа Селезнева все равно приходила в мини, так наш бедный режиссер бегал перед съемкой и одергивал всем юбки — опускал их так, чтобы они закрывали коленки.

Я вам больше скажу: в те времена за нравственностью следили не только специальные органы, но и рядовые граждане. В спектакле «Дон Жуан, или Любовь к геометрии» по Максу Фришу я играла проститутку Миранду. У меня была сцена с хозяйкой публичного дома Селестиной, которая учила мою героиню искусству соблазнения. В частности, она давала такие рекомендации: «Необязательно носить комбинацию. Это может ошарашить мужчину, но не отпугнет навсегда». То есть под платьем надо быть голой. И вдруг в зрительном зале встает человек и кричит: «Безобразие! Пошлость на советской сцене!». Представляете, прямо во время действия! А сейчас пошлость — сплошь и рядом. Правда, советской сцены больше нет, только это всех и оправдывает.

«ДО СИХ ПОР УДИВЛЯЮСЬ, КАК Я ВООБЩЕ УМУДРИЛАСЬ ЗАМУЖ ВЫЙТИ»

— Нет не только советской сцены, но и, к сожалению, многих актеров, с которыми вы работали в «Кабачке»...

— Почему-то быстро ушел именно мужской состав. Гошу Вицина, конечно же, зрители знают не только по «Кабачку «13 стульев», где он играл пана Цыпу. Но мало кто знает, каким замечательным человеком он был! Помню, тихо приходил (он вообще старался быть незаметным), садился, ставил на стол пакетик молока и дремал, дожидаясь своего выхода.

В позапрошлом году не стало и Спартака Мишулина. Незадолго до этого мы с ним еще успели съездить на гастроли в Читу. Вот кого узнавали! Нас там повезли на какой-то большой местный рынок, так все продавцы сбежались, чтобы на него посмотреть, и все, что ему было нужно, отдали бесплатно!

Прекрасные пани из «Кабачка «13 стульев». Зося-Шарыкина на заднем плане

Очень талантливый человек был и совершенно необузданный в стремлении выйти на сцену. А уж если выходил, то согнать его оттуда было просто невозможно. Актеры, которые должны были выступать после него, уже из-за кулис ему показывали: мол, Спартак, пора! А он руками разводил: «Что я могу сделать, если зрители не отпускают — все время кричат: «Браво!» и «Бис!»?». Его, действительно, можно было слушать бесконечно. Если вы хоть раз были на его концерте, знаете, как заразительно он пел, как играл отрывки из спектаклей!

Приблизительно в одно время с ним умер и Роман Ткачук, который играл пана Владека.

— У него, кажется, была очень трогательная история, связанная с женой?

— Он действительно очень любил свою Майю. Она тяжело заболела — что-то у нее было с ногами и, видимо, с головой: бедняжка могла, например, уйти из дома и оставить включенным газ. Роман очень из-за нее волновался. К тому же она еще и пить начала.

Дело в том, что их единственный сын уехал на ПМЖ в Америку, и супруги в критическом возрасте остались без поддержки, очень скучали. В театре у Романа какие-то сложности начались. На одну из его ролей начали вводить другого актера, и его это очень больно ранило. В общем, никто точно не знает, что произошло: то ли водка была некачественная, то ли они специально что-то в нее добавили, но ночью умерла Майя, а утром — Роман. Их и хоронили вместе — мы с ними одновременно прощались.

— Надо же, просто Ромео и Джульетта!

— Сейчас такую любовь редко встретишь. У нынешней молодежи на первый план вышел секс, а в результате затоптали красивое, романтическое чувство. Любить — значит, наступать на свое эго, жертвовать собой, что не все умеют.

— Кстати, о любви. Я слышал, что вы очень романтично познакомились с мужем?

— Да, очень «романтично», под фонарем! Я из театра шла, с репетиции. Дело было в марте, рано стемнело, мне и так страшновато, а тут еще кто-то за спиной топает и топает. Я сильно испугалась. И решила: вот сейчас добегу до первого попавшегося фонаря — если добегу, конечно! — и что-нибудь придумаю. Добежала, оглянулась и грозно спрашиваю: «Что вам от меня надо?!». А под шапкой — испуганный очкарик. Говорит: «Познакомиться!». С тех пор мы с ним вместе и живем, в следующем году серебряную свадьбу отпразднуем.

— А вообще у вас много поклонников было?

— Да я настолько была стукнута профессией, что многого просто не замечала. Может, они и были, только я все время куда-то бежала — то на спектакль, то на репетицию. До сих пор удивляюсь, как я вообще умудрилась замуж выйти. Для меня главным был все-таки не дом, а сцена, кино и телевидение. Мне казалось, что счастье мое именно там. Со временем выяснилось — это иллюзия.

— С другой стороны, миллионы девочек мечтают стать актрисами, а ваша мечта осуществилась.

— Я просто не знала, на что шла. В моем представлении эта профессия была другой — не такой безумно зависимой. Моя мама тоже работала в театре, но она была певицей — там другая специфика. У певцов нет такой сумасшедшей конкуренции. А вот драматических актеров огромное количество! И, чтобы доказать, что ты действительно что-то можешь, нужно столько всего вытерпеть! Я всегда была очень способной к языкам и спокойно могла бы поступить в иняз, но подалась в актрисы. Не знаю, сделала ли я бы так снова, будь у меня возможность повторить жизнь сначала. И мама как могла отговаривала меня от актерской профессии.

— Почему?

— Я была очень застенчивой. И до сих пор во время премьеры волнуюсь так, что судороги начинаются, а это неправильно. Хотя я вспоминаю постановку булгаковского «Бега», в котором мы были заняты вместе с Папановым: он играл Хлудова, а я — Серафиму. Он был великолепен! Но, Боже мой, как же Анатолий Дмитриевич волновался: весь в поту, руки мокрые, дрожит. Папанов!

«Я НЕ МОГЛА РЕПЕТИРОВАТЬ С ПАРТНЕРОМ, КОТОРЫЙ МЕНЯ НЕ ХОТЕЛ»

— Раз уж мы заговорили о гениях... Вы ведь учились на одном курсе театрального училища вместе с Андреем Мироновым.

— Недавно мне звонили из Нью-Йорка, и я вспоминала об Андрюше в радиоэфире, он в моей жизни сыграл большущую роль. Дело в том, что из-за своей стеснительности я долго не могла себя хорошо показать в училище. Всех стеснялась, всего боялась, была просто чудовищно зажата! И с первого курса на второй меня перевели условно — с троечкой по актерскому мастерству.

Андрюша же был у нас на курсе старостой. Правда, недолго — он очень быстро начал сниматься и из-за вечной нехватки времени сложил с себя эти полномочия. Но тогда ему как старосте поручили отстающую студентку — меня. Наши преподаватели нашли «Загадочную натуру» Чехова, и мы должны были сделать из отрывочков самостоятельную актерскую работу. Андрюша терпеливо со мной работал. Когда пришло время показа, я волновалась так, что сломала веер его мамы. Для меня это была большая трагедия: запасного у меня не было, а в магазинах они тогда не продавались.

«Мне хотелось играть, но моя ревность к другим актрисам уходила слезами в подушку»

— А как к порче своего имущества отнеслась Мария Владимировна? Говорят, у нее был тяжелый характер.

— Уж не знаю, какой разговор состоялся у них дома, но меня Андрюша милостиво простил: ничего не сказав, просто забрал веер. Наша «Загадочная натура» всем очень понравилась, мне поставили хорошую оценку, и моя жизнь на курсе вошла в колею. Более того, институт я окончила с отличием. И снова Андрей сыграл в моей жизни очень важную роль — помог мне с выбором театра. Он готовился к показу в Театр сатиры, а я — в «Современник», и меня вроде бы туда брали. Но тут, практически перед самым показом, у Андрея заболела партнерша. Он попросил меня ввестись в те два отрывочка, которые готовил к показу. В результате мы оба попали в Театр сатиры.

Вместе мы играли в нескольких спектаклях — «Проделки Скапена», «Дон Жуан, или Любовь к геометрии». И наконец, распределение ролей на знаменитую «Женитьбу Фигаро». Главный режиссер Валентин Николаевич Плучек поручает мне Сюзанну. Не роль, а мечта любой актрисы!

Целый год я ее репетировала. А у Андрея в это время разгорелся совершенно сумасшедший роман с Таней Егоровой. Ему хотелось, чтобы играла она, а не я. И он, мягко говоря, перестал воспринимать меня как партнершу. Делал замечания, придирался. Помню, как-то сказал: «Разве ты не понимаешь, что у Сюзанны должны быть черные глаза?». Но у меня они тоже были темно-карие! Мне было ужасно обидно.

Опять-таки в силу своей застенчивости я не могла репетировать с партнером, который меня не хотел. И самое ужасное, что я никому не могла сказать, в чем дело, ведь это значило бы подставить и Андрея, и Таню. Репетировать я начала из рук вон плохо, и с роли меня сняли. Выходит, как актрису Миронов меня породил, он же меня и убил.

— Но, насколько я знаю, Егорова тоже не играла Сюзанну?

— Она показывалась Плучеку, но не понравилась ему. Придя из училища, Таня сыграла очень интересный образ в спектакле «Над пропастью во ржи», а потом что-то у нее не заладилось. Как актриса эпизода она очень хорошо работала, а вот на главные роли у нее, по-моему, голоса не хватало. Не буду вдаваться в подробности, она сама очень много о себе рассказала, причем как нужного, так и ненужного. Знаю только, что она была мало занята в спектаклях.

— А как же вы?

— Меня отправили в массовку. И так я, в барышнях-крестьянках, проработала в этом спектакле 13 лет. А потом, когда перед гастролями в Ростове заболела Вера Кузьминична Васильева, игравшая графиню Розину, на ее роль спешно ввели меня. После полутора суток репетиций я вышла на сцену. И вот тут Андрюша меня принял. А на встрече нашего курса, которая состоялась вскоре после этого, сказал: «Валя совершенно не умеет работать локтями!». И он был абсолютно прав, я никогда не могла постоять за себя.

«ПОСЛЕ ТОГО КАК МОЯ ГЕРОИНЯ СКОНЧАЛАСЬ В КАДРЕ, Я ЕЩЕ ДВА ДНЯ «УМИРАЛА» ДОМА»

— Любой театр — царство интриг, сплетен и зависти. Как же вы проработали в нем столько лет?

— В интригах никогда не участвовала. Что же касается остального, я тоже не ангел. И мне тоже хотелось играть, и меня терзала ревность к другим актрисам. Вот только моя ревность уходила слезами в подушку. Я никогда не считала себя вправе отнимать что-то у других: считала, что, поступая так, убиваю самое себя. Значит, надо терпеть.

— Сейчас, к счастью, работы у актеров стало побольше. Вы сериалами не брезгуете?

— Я от предложений не отказываюсь, особенно если роль мне нравится. Единственное, к чему не могу привыкнуть, так это к современной системе съемок: все делается так быстро, что просто не успеваешь ничего сообразить. К сожалению, это сказывается на результате.

За последнее время снялась в эпизодических ролях в двух сериалах, в том числе и во «Врачебных тайнах» — сыграла маму, которая умирает. Что и говорить, жутковатое ощущение. Мне по ходу действия «делали» операцию на сердце — шунтирование. Накрыли какими-то тряпками, понаставили повсюду аппаратуры, и мне вдруг на самом деле стало плохо. Я даже попросила: «Выпустите меня из этого мешка, я задыхаюсь!». И после того как моя героиня умерла в кадре, я еще два дня «умирала» дома — было очень плохо с сердцем. А потом ничего, отошла.

— Вам часом не ваши домашние животные прийти в себя помогли? Если не ошибаюсь, у вас их много...

— Если бы у меня была возможность, организовала бы питомник для бездомных животных. А поскольку городская квартира для этого не приспособлена, у нас живет всего пять собачек (одна уже очень старенькая) и одна кошечка. Восхитительные существа! Но держать их — тяжелая работа. Они же, как дети, — их надо и помыть, и вылечить, если болеют, и выгулять. А мы живем на восьмом этаже, и когда лифт не работает, прогулки с собаками превращаются в большую проблему. И тут я должна сказать слова благодарности своему мужу, который уже на пенсии и все заботы о животных взвалил на себя.

— Где вы берете своих питомцев?

— Подбираем на улице. Особенно много бродячих собак появляется за городом осенью: заводят для детей как забаву, а потом просто выбрасывают. Например, Саньку мы нашли в лесу около села Александрово. Копошилось в траве что-то непонятное: кожа да кости, сплошная лысина, а на ней — блохи. Теперь это такой очаровательный толстунчик, да еще, кажется, и породистый. Но иногда животные заболевают так, что и ветеринары бессильны. Терять так тяжело. Спасает только то, что у нас их много. Если уходит один пес, то поплачешь и вспоминаешь, что надо заниматься другими.

Если вы нашли ошибку в тексте, выделите ее мышью и нажмите Ctrl+Enter