Простое человеческое счастье

Если кто-нибудь когда-нибудь захочет измерять человеческое счастье в условных единицах (свободно конвертируемая валюта не в счет), пусть это будет "Один Кустурица". Лучше все равно не придумать.

Кустурица - это щастье в натуре. Настоящее и большое, простое и человеческое, щастье через "ща". Великий сербский режиссер, упорно считающий себя югославом, вот уже несколько десятилетий создает свой бесконечный всепоглощающий поток или даже потоп любви, в котором уже успел утопить весь мир.

Его любят эстетский Запад, эстетически недоразвитая Азия, эстетически безнадежная Америка и оригинальная Белоруссия. Причем не только зрители, но и вручатели важных премий. У него есть и "Лев", и "Ветвь", и номинация на "Оскар", и приз Московского фестиваля за вклад в мировое киноискусство. Правда, за свой последний фильм "Жизнь как чудо" Кустурица так ничего и не получил в смокинге, в прожекторах, в Каннах, хотя очень хотел. Злобный и циничный Квентин Тарантино отдал "Золотую пальмовую ветвь" толстому и посредственному Джорджу Муру. Кустурица обиделся, снял смокинг и уехал домой. Смокинг он ненавидит приблизительно так же, как Америку.

В панк-фольк-рок-джаз-банде No smoking orchestra, где Кустурица играет с 1986 года, смокинги не носят. Там носят спортивные штаны, напудренные парики с буклями и женские платья. И если бы не Кустурица, то понятно, что "Ноу смокинг" вряд ли собрал бы целый дворец "Украина". Большинство тех, кто купил билеты на киевский концерт, естественно, пришли полюбоваться не на маргинального фронтмена группы Доктора Караджлича и его маловыразительную голую задницу, а на создателя "Времени цыган" и "Андеграунда". Хотя все и так прекрасно знают, как выглядит создатель, а альбом с саунд-треком к его "Жизни как чудо", презентовавшийся в Киеве, у нас давно и успешно продается. "Джинди-рынди, бубамара", "Унца-унца"...

Как все по-настоящему чудесное, "Ноу смокинг орчестра" нарисовалась на сцене внезапно, минут через 40 после предполагаемого начала. Активный Караджлич тут же зачем-то выплеснул в партер несколько бутылок с водой, а элегантный Кустурица, в чем-то белом без причуд, в туфлях с мигающей подсветкой и с бас-гитарой наперевес пошел вначале направо, а затем налево. Периодически он останавливался и притопывал. Вокруг бесновались мужчины со скрипками, в париках и женских платьях, а потный маленький Нелли Караджлич буквально выпрыгивал из тренировочных штанов, поворачиваясь к залу задом, а к сцене передом. "Фак ю! - кричал Караджлич, переполняя публику позитивными эмоциями! - Фак ю, мазерфакерс!". - "Я люблю вас, мои милые!".

Когда много лет назад Кустурица получил свою первую премию в Венеции за "Помнишь ли Долли Белл?", о нем написали: "Победитель - никто и ниоткуда". Страны, где он родился в 1955 году, больше нет на свете, его отцовский дом был сознательно уничтожен мусульманами во время войны, и большую часть времени режиссер, композитор и музыкант проводит в собственной деревушке на западе Сербии, куда въезд ограничен, а вид на жительство получают лишь избранные. "Демократия не для меня, - шутит Кустурица. - Я сам выбираю, с кем жить".

Более 20 лет этот Никто и ниоткуда снимает культовое кино, смахивающее на старую пластинку с навязшими в зубах и сердце песнями, без которых невозможно жить.

Юные зрительницы снимали с себя последнее и готовы были отдаться кому-нибудь из No Smoking orchestra прямо на сцене

Он курит сигару, валяет дурака в компании трансвеститов и эксгибиционистов и имеет этот мир вдоль и поперек. Что любишь, то имеешь.

Я смотрела, как он бродит слева направо, и думала, что в этом есть нечто завораживающее. Как в том анекдоте: "Ты просто туда-сюда ходи, да?".

Он по-прежнему любит жизнь не за что, а без ничего. И при этом совершенно не придает никакого значения факту смерти. А по факту жизни не видит особой разницы между курицей и человеком. Между курицей и Кустурицей. И то, и то тварь божья. И то, и то тварь довольно прикольная. Джинди-рынди, бубамара, унца-унца. Я не знаю, кто такая бубамара. Может, она вообще не кто, а что и не она, а он...

Когда на сцене возник солист в длинном зеленом сарафане, я вспомнила рассказ Жванецкого про одесский похоронный оркестр. "Толстая Маня в носках и мужских ботинках ударила в тарелки и выразительно посмотрела на часы. "Вы еще не слышали нашего звучания! Вы снимете с себя последнюю рубашку!". Прелестные зрительницы, сняв с себя последние рубашки, готовы были отдаться кому-нибудь из "Орчестры" прямо на сцене, но музыканты явно не укладывались в отведенное время. Джинди-рынди, бубамара, унца-унца...

В финале публика из первых рядов сгрудилась вокруг слегка подуставшего Караджлича, как советский народ вокруг Коммунистической партии. Дамы и господа, полуголые и одетые до зубов, в трусах и бюстгальтерах, штанах и сапогах, в носках и без, в бабочках, шарфиках и кепках, всклокоченные и мокрые, дергались в состоянии божественного экстаза, забыв обо всем на свете. Девушка в черном лифчике билась в падучей рядом с респектабельным мужчиной при галстуке, который по-детски взмахивал руками и нелепо подбрасывал колени к подбородку... Вы не поверите, но иногда со стороны человечество выглядит обнадеживающе.

Я видела почти все, что он успел наснимать к своим 50 годам. Кое-что смотрела по нескольку раз. "Аризонскую мечту" с божественной музыкой Бреговича, юным Джонни Деппом и престарелой Фэй Данауэй - раз 15. Меня уже тошнит от его бесконечных кроликов, овец, коз, выводков цыганских детей и взрослых, истеричных жен и придурковатых мужей, дедушек, вываливающихся из гробов, и рыдающих осликов, напоминающих мне детский кукольный театр. Каждое утро, продрав глаза, я врубаю первый попавшийся саунд-трек к его дурацким фильмам, чтобы немедленно испытать радость и счастье. Джинди-рынди, бубамара, унца-унца. Черт с тобой, Бубамара. Жизнь прекрасна.

Если вы нашли ошибку в тексте, выделите ее мышью и нажмите Ctrl+Enter