На пыльных тропинках далеких планет останутся наши следы...

В 2000 году на торжествах, посвященных вручению Нобелевских премий в Стокгольме, новый нобелевский лауреат, американский экономист, профессор Чикагского университета Джеймс Хекман сказал: «Научно-технический прогресс в мире во второй половине ХХ века полностью определялся соревнованием СССР и США, и очень жаль, что это соревнование закончилось». Жорес Алферов, лауреат Нобелевской премии, вице-президент Российской академии наук, на это ответил: «На самом деле, развал Советского Союза, по большому счету, принес огромный вред Соединенным Штатам Америки. Убрав мощного конкурента, убрали и возможность нормального соревнования разных социальных систем». В теории познания на высшей — третьей ступени стоят принципы симметрии. Именно они и были нарушены с развалом Советского Союза. Еще Альберт Энштейн подчеркивал: «Если законы природы позволяют предсказывать явления, то принципы симметрии позволяют предсказывать сами законы природы».

«ПРОИГРАВ ЛУНУ, СОВЕТЫ ВЗЯЛИСЬ ЗА ВЕНЕРУ»

Пик развития советской космонавтики пришелся на 1975 год. Достаточно вспомнить орбитальную станцию «Салют-4», работы по программе «Аполлон-Союз» и, наконец, успешную экспедицию к Венере. Документы и воспоминания тех лет интересны еще и потому, что живых свидетелей и тем более участников тех событий осталось совсем немного. Из числа главных конструкторов эпохи Королева редко кто доживал до 60 лет. Линия ЦК КПСС в те годы по дальнему космосу определялась просто: финансировать лишь те проекты, по которым мы могли опередить США. Американские газеты тех лет пестрели заголовками: «Проиграв Луну, Советы взялись за Венеру».

Ответственный и знаменательный день 22 октября 1975 года, Центр дальней космической связи, за пультом оперативного дежурного Валентин Лунин. В застекленной кабине (для исключения шума) что-то вычислял Константин Феоктистов. Напряжение ощущалось по увеличивающемуся числу докладов с дежурных постов и систем сложнейшего радиотехнического комплекса.

Все замерло в ожидании сигнала со спускаемого аппарата межпланетной станции «Венера-9». Кажущийся гигантским, 25-метровый радиотелескоп П-400 напряженно прослушивал космос. Где-то далеко в огромной толщине кислотных облаков Венеры начал свой неизведанный путь спускаемый аппарат (СА). Впервые он должен был спуститься с 50-километровой высоты без парашюта — на аэродинамическом «стабилизаторе-зонтике», так как парашют мог закрыть телекамеры.

Можно вообразить, как СА, словно метеор, врывается в атмосферу Венеры. При этом возникает страшной силы ударная волна с температурой, в два раза превышающей температуру на поверхности Солнца.

Каждый элемент конструкции СА при входе в атмосферу Венеры начинает весить в 400 раз больше, чем на Земле... Теперь легче себе представить, почему из двух телевизионных камер одна вышла из строя и панорама с поверхности Венеры не получилась круговой 3600, как было задумано, а СА жил на 20 минут меньше запланированного срока. При температуре +485 С 0 и давлении 90 атмосфер СА межпланетной станции «Венера-9» работал в течение 53 минут, сняв панораму поверхности Венеры. Вдумайтесь! 53 минуты работы в пекле, где плавятся цинк, олово, а давление, как на километровой глубине океана.

Тем не менее стекла телекамер с уплотнителями из сверхчистого золота пробы 999,999, как и другие агрегаты, выдержали и это испытание. Уместно вспомнить, что в полетном задании «Венеры-9» и «Венеры-10» одним из пунктов ТЗ скромно значилось: получить данные по оптическим характеристикам планеты. А телевизионные камеры, предназначенные для съемки ландшафта, осторожно назывались контрастомерами.

Никто, включая Главного конструктора, не был уверен в том, что из-за огромной толщины облаков в условиях слабой освещенности поверхности Венеры удастся получить удовлетворительное изображение. Перед началом съемки панорамы с синим фильтром СА вышел из строя. Поэтому получение цветной панорамы обычным способом путем смешения трех цветов стало невозможным, и всему изумленному миру была представлена высококачественная черно-белая пленка.

«ОБНАЖАЯ ТО ОДНУ ЧАСТЬ ТЕЛА, ТО ДРУГУЮ, ВЕНЕРА ПОДАЕТ СВОИМ ПОКЛОННИКАМ НАДЕЖДУ, ЧТО КОГДА-НИБУДЬ ОНИ УВИДЯТ ЕЕ ВСЮ»

С 1982 года ни один аппарат не побывал на поверхности Венеры, не проводил химического исследования грунта, не передавал цветного изображения планеты

Ажиотаж среди всех участников этого проекта был очень велик. Обычно спокойный, уравновешенный президент Академии наук СССР Мстислав Всеволодович Келдыш был сильно взволнован поступившим сообщением. Еще накануне не знали, приедет ли он в Центр управления полетами на посадку СА, поскольку академик лежал дома больной.

Келдышу позвонил Председатель государственной комиссии: «Получена четкая панорама с поверхности Венеры!». Не прошло и часа, как академик примчался в ЦУП. А вскоре эта панорама пока еще без цифровой обработки с вертикальными телеметрическими врезками служебной информации была доставлена в ЦК КПСС.

Надо отметить, что впервые вся информация, поступающая с СА, записывалась на наземном комплексе в Уссурийске на универсальном аппарате высокочастотной магнитной записи «Электрон-2», изготовленном в Ленинграде. После колоссального напряжения и успешного завершения сеанса связи с новым спутником Венеры совершенно неожиданно по наземной связи всем участникам космической эпопеи была передана директива: «Для опоздавших уважительных причин нет! Столы давно накрыты. Всем прибыть на банкет!».

Помню, мне, как старшему на системе фототелевидения, было предоставлено право сказать тост. Когда душа поет и просится сердце в полет, рождаются экспромты. «Венера подобна капризной женщине, которая любит наряжаться, — сказал я. — Обнажая то одну часть тела, то другую, она подает своим настойчивым поклонникам некоторую надежду, что когда-нибудь они увидят ее всю! За наш успех!». — «И за обнаженных женщин!» — добавил кто-то.

Не успели стихнуть в программе «Время» комментарии знаменитых ученых по поводу полученных панорам с поверхности Венеры, как в голове возникла на первый взгляд бредовая идея получения этих панорам в цвете. Ведь механизм рассеивания и поглощения коротковолновой части света действует и в атмосфере Земли (поэтому небо окрашено в голубой цвет), а значит, и в атмосфере Венеры. Поэтому на поверхности Венеры не должно быть синего цвета. Значит, панорама должна быть оранжевой.

Мною был предложен «Метод квазимонохроматической обработки панорам, полученных с поверхности Венеры...». И с этой оранжевой фотографией я и приехал из Новосибирска в Москву в НИИ Космического приборостроения (знаменитую фирму Рязанского).

Идея настолько заинтересовала коллег, что в тот же день, да к тому же утром, мне устроили встречу с главным конструктором телевизионных космических систем доктором физико-математических наук Селивановым.

«Я не разделяю Вашего оптимизма по поводу оранжевого цвета поверхности Венеры. Скорее всего, там имеет место серый цвет, как в пасмурную погоду на Земле (именно поэтому снимок Венеры нигде не был опубликован и лег в архивы), — сказал маститый ученый. — Впрочем, окончательно судить об этом можно будет только после следующей экспедиции на Венеру. Энтузиасты мне нужны, и я предлагаю вам собирать чемоданы и переезжать из Новосибирска в Москву». Что я и сделал.

Развязка спорного вопроса об оранжевом цвете поверхности Венеры растянулась на долгие семь лет. Не обошлось и без курьезов. Газета «Гудок» от 22 декабря 1978 года вышла с заранее заготовленным текстом: «Есть панорамные снимки. Взят венерианский грунт». На самом деле, не сработало грунтозаборное устройство, поэтому анализ образцов грунта провести не удалось. Главному редактору газеты пришлось уволиться. Сами же межпланетные станции «Венера-11» и «Венера-12», ставшие искусственными спутниками, еще в течение полутора лет исследовали Венеру.

Кульминация и развязка всей этой истории относительно цвета Венеры наступила в марте 1982 года во время завершения успешной экспедиции межпланетных станций «Венера-13» и «Венера-14». Наконец-то были получены цветные панорамы и уникальные данные о химическом составе венерианского грунта.

ДОСТИЖЕНИЯ СОВЕТСКОЙ КОСМОНАВТИКИ ДО СИХ ПОР ОСТАЮТСЯ НЕПРЕВЗОЙДЕННЫМИ

Венера до сих пор находится под пристальным вниманием ученых. С 1961 по 1982 год запущено 16 советских межпланетных космических аппаратов «Венера»

Весенним рабочим утром 1982 года в коридорах Московского НИИ космического приборостроения (фирма Рязанского) наблюдалось непривычное столпотворение. На доске объявлений появилась короткая надпись: «Получена первая в мире цветная панорама с поверхности Венеры». Оказалось, что Венера действительно оранжевого цвета и очень похожа на снимок, который лег в архивы Новосибирского «Каскада» семь лет назад. Пришло приветственное письмо ЦК КПСС и Совета министров СССР с поздравлением всех работников и специалистов, принимавших участие в подготовке и осуществлении успешного полета межпланетных станций «Венера-13» и «Венера-14», а американский журнал «Лайф» не пожалел денег за право публикации оранжевого снимка.

До сих пор Венера находится под пристальным вниманием ученых. Но с 1982 года ни один аппарат не побывал на ее поверхности, не проводил химического исследования грунта, не передавал цветного изображения поверхности планеты. В этом смысле достижения советской космонавтики все еще остаются непревзойденными.

Напоследок я хочу предъявить свои претензии российскому телевидению. В одном из выпусков новостей по каналу «НТВ. Мир» 5 февраля 2008 года в сюжете о создании геологического глобуса Венеры было сказано, что «...еще никогда никому не удавалось получить цветное изображение с поверхности Венеры!»...

Если вы нашли ошибку в тексте, выделите ее мышью и нажмите Ctrl+Enter