Артист театра и кино, Сан Саныч из сериала "Исцеление любовью" Валентин ШЕСТОПАЛОВ: "У меня было две слабости: женщины и замечательный напиток портвейн"

Народный артист Украины, ведущий актер Театра имени Леси Украинки Валентин Шестопалов, за плечами у которого десятки театральных и киноролей, знает, что такое полная безысходность. Он прошел через унижение невостребованностью, когда коллеги держат тебя на расстоянии, а режиссеры не дают ролей. Ему знакомы и безработица, и безденежье, и работа грузчиком. При этом Валентин Никитич знает и другое - как не скатиться на дно, сохранить в себе силу духа, жизнелюбие и веру в свои силы. Широкая популярность к нему пришла благодаря сериалу "Исцеление любовью". Вот уже больше года его герой - добродушный моряк Сан Саныч - ежевечерне приходит в наши дома и, улыбаясь, рассказывает свою вечную и мудрую историю "за жисть".

"ТАЛЫЗИНА ВСПЫХНУЛА: "Я ВЕПРЬ, А НЕ СВИНЬЯ!"

- По рейтингу популярности сериал "Исцеление любовью" бьет все рекорды. Откройте секрет, чем дело-то закончится?

- Как полагается, наши победят! (Смеется). Должны появиться еще два новых, но важных персонажа - мама и дедушка главной героини Маши, которую играет Наталья Рогоза. Об остальных катаклизмах актеры знать не могут по той простой причине, что тексты следующей серии мы получаем за два-три дня до съемок. Изначально было прописано 105 серий. Но поскольку рейтинг у картины действительно высок, решили не останавливаться на достигнутом.

- Анатолий Котенев - главный герой сериала "Ундина", рассказывал, что физически невозможно выучить все реплики, поэтому слова героям часто пишут на обоях или кладут листочки на пол. А как вы справляетесь с такими нагрузками?

- Я театральный актер и привык, чтобы весь материал от начала до конца хранился в голове. Иначе работать невозможно. Это из разряда, когда киноактеры не могут прижиться на театральных подмостках. Недавно мой знакомый посмотрел на Бродвее спектакль с участием Роберта де Ниро в главной роли. 15 минут он пребывал в

эйфории от увиденного, а дальше высидел с трудом. Звезда Голливуда казался зажатым, искусственным, совершенно не органичным. Кино и театр предполагают разные школы. Именно поэтому в Америке нет драматических театров, а на Бродвее идут только мюзиклы.

- Вы хоть один сериал за свою жизнь от начала до конца посмотрели?

- Конечно. Но это были советские картины "Семнадцать мгновений весны", "Место встречи изменить нельзя" и так далее. Ну а нынешние - увы. У меня вечерняя работа, поэтому то же "Исцеление" часто пропускаю. Но сериальный жанр существует вне нашего желания, и не нам решать, быть ему или нет. Не скрою, мне очень приятно сниматься в нашей телесаге. Я признателен людям, которые постоянно подходят на улицах, благодарят, даже сувениры дарят.

- Съемочная группа рассчитывала на такую популярность сериала?

- Нет. Зато я точно знаю секрет успеха - доброта, как ни банально это звучит. В наше жестокое время это крайне необходимо.

- Молодые актеры на пятки наступают?

- Они отличные ребята. Когда на площадке кожей чувствую их бьющую бешено-положительную энергетику, честное слово, наплевать мне на заветы Станиславского. Это здорово, если в молодости тебе выпадает удача - сняться в хорошем и длинном кино и таким образом быстро снискать популярность. Хотя, с другой стороны, известность, полученная в ранние годы, намного страшнее той, которую ты получил в старости. Тут уж как судьба распорядится - кого с головой заглотит, а кого просто пощекочет.

- А как работается с вашей постоянной партнершей - прекрасной Валентиной Талызиной?

- Конечно, она мне очень помогает. Порой подшучиваем друг над другом, но ее реакция на шутки не схожа с моей. Бывает, в глубине души оба обижаемся, но я привык такие обиды прятать глубоко в себе, а Валентина Илларионовна - человек более импульсивный... К примеру, когда мы первый раз встретились, я неуклюже воскликнул: "А ведь я вас знал уже тогда, когда вас никто еще не знал!". Дело в том, что о Валентине Талызиной нам много рассказывал Роман Виктюк, у которого я занимался в студии. И было мне тогда 12 лет. Услышав такое вот приветствие, она вспыхнула, а я быстро смекнул, что перегнул палку.

У нас с ней разница в возрасте 12 лет. Следовательно, по восточному гороскопу оба Свиньи. Талызина это слово терпеть не может, резко обрывает: "Я вепрь, а не свинья!". Как-то она заметила: "Валя, вы когда шутите, не забывайте, что все сказанное может перейти на экран". И я стараюсь как можно внимательнее относиться к собственным высказываниям. Кто меня поражает, так это Леша Булдаков. У него врожденное чувство уважения и подчинения всем людям, кто хоть немного старше его по возрасту. Он младше меня, поэтому любое мое слово для Леши - закон. Не скрою, это качество я у него перенял.

- Вы упомянули о студии Романа Виктюка - вместе работали во Львове?

- Да, поскольку оба львовяне. Вначале был Львовский пионерский театр, затем Роман переехал в Киевский ТЮЗ, а параллельно в Театре Франко открылась студия. Он предложил нескольким ученикам, и мне в том числе, туда поступить. Так я и сделал. Пока учился, Виктюк перебрался во Львов с правом постановки, пригласил меня к себе. Я предложение принял. До сих пор благодарен Роману Григорьевичу за отличную школу.

"ЮРА НИКОЛАЕВ ПОПРОСИЛ: "БУДЬ ДРУГОМ, ПОМОГИ СДАТЬ БУТЫЛКИ"

- Кажется, затем вы продолжили свои университеты во ВГИКе?

- Да, на заочном отделении актерского факультета. Это было замечательное время, поскольку я имел возможность находиться в Москве по пять месяцев в году. Пересмотрел все без исключения спектакли. Бывали любопытные случаи. К примеру, отправился я в Театр на Таганке на спектакль "Десять дней, которые потрясли мир".

Само действо начиналось весьма оригинально, задолго до спектакля. На входе стояли не билетерши, а актеры, переодетые в красноармейцев. Они накалывали на штыки билеты, коих у меня, естественно, не было. Подхожу к одному из них и тихонечко прошу пропустить. Тот улыбается и заговорщицки шепчет: "Дождись большого потока людей и просочись незаметно. Я сделаю вид, что ничего не увидел". Оказалось, что стоящего на посту доброго воина звали Александром Калягиным.

В 1970 году я постоянно наведывался на Московский центральный телеграф, получал скромные переводы от мамы, которые тут же благополучно прогуливал. Но тогда случился явно не мой день - деньги не пришли, лил проливной дождь. Настроение препаршивое. А рядом Театр Ермоловой, на нем афиша: "Выездной спектакль театра "Ленком" "Музыка на одиннадцатом этаже". "Ну, - думаю, - черт с ним, схожу развеюсь".

- В зале ровно 40 человек, все скучают. Я тоже задремал, но меня мгновенно разбудил молодой, очень энергичный актер, игравший в эпизоде починщика авторучек. Он настолько выкладывался, что у зрителя мурашки по телу побежали. К сожалению, на сцене этот Мистер Икс пробыл лишь несколько минут. Я затем долго выпытывал, кто он такой, откуда. И лишь третий опрашиваемый сумел толком разъяснить: "Николай Караченцов. Его недавно в труппу зачислили, он в массовке работает".

- Кто были ваши однокурсники?

...ну и чтоб никто не сглазил...

- Володя Гостюхин, Юра Николаев. С ним мы очень подружились, поскольку жили в общежитии в одной комнате и отлично проводили время. Особенно когда собирались на показы в театры. Никогда до них не доходили - намного раньше начинали отмечать предстоящее событие.

Полгода я отработал на десятых ролях в Московском областном театре. Столичная прописка даже не светила, что дальше делать - неизвестно. Тупик. Как сейчас помню, 7 марта я зашел к Юре, который тогда служил в Театре имени Пушкина. Объяснил свои проблемы и то, что вновь хочу показаться, но уже в другие труппы. Юра вздохнул и предложил альтернативный вариант: "Будь другом, составь компанию бутылки сдать".

Сдали, погуляли. Показалось мало, добавили. Затем к нам на огонек заглянули Саша Масляков и Коля Мерзликин. Вновь выпили - опять не хватило. Откомандировали в ближайшее кафе уже известного на весь Союз Маслякова. Но в заведение он зашел в пальто, поэтому обслужен не был. Наша компания брала кафе штурмом - все напрасно. Я оказался единственным, кто догадался зайти в помещение без верхней одежды. Дорвался до вожделенной стойки. Увы, буфетчица уже ушла. Опять облом! Утром открываю глаза - голова болит, перспектив никаких, депрессия... "Все, рвать надо, - думаю. - С Москвой покончили мы счеты". Собрал чемодан, сел в поезд и был таков.

Вышел в Киеве без всякой надежды на успех. Прямо с вокзала поехал в Театр Леси Украинки, где мне вполне доброжелательно предложили: "Пожалуйста, показывайтесь хоть сейчас". От такого контраста с хамской Москвой я буквально обалдел. Там любой помреж для начала наорет: "Кто такой?! Чего приперся?!", а здесь все по-доброму, деликатно. К слову, на моем показе присутствовал Михаил Резникович. После второго тура я был зачислен в труппу. Спустя время узнал, что, оказывается, туда лет 10 актеров вообще не набирали.

- Почему же дальше вас преследовала творческая круговерть - театр сменялся театром?

- Ответ прост: меня гнала полная невостребованность и ненужность. Труппа была четко разделена на театр директора, театр председателя месткома, председателя профкома, главрежа. Короче, театр кого угодно, только не актера. А я по натуре человек скромный, не умею за себя просить и уж тем более давать взятки. Всегда думал, коль взяли человека в коллектив, значит, рано или поздно его заметят. Увы...

Тогда была четкая установка - выпускать в год ровно четыре спектакля. В каждом из них главная роль доставалась ведущим актерам, и это не обсуждалось. Труппа - 80 артистов, 10 из них - народные. Надо им сезон обеспечить? Конечно, надо. Словом, не до меня было. Вот и решил: чтобы выжить, надо уходить. Сделать этот шаг было безумно трудно - театр серьезный, к тому же я получил от него квартиру. Но у меня всегда была простая творческая позиция - дайте для начала малюсенькую роль, проверьте. Справлюсь - предложите чуть большую. Понравится - предложите серьезную. Такого не предвиделось. И я ушел в никуда.

Год тунеядствовал. С другой стороны, именно в тот период сыграл интересные работы в трех картинах, во многих телефильмах, отснялся в хороших передачах, открыл свой театр "Актер". Было дело, грузчиком работал - и получал ведь гораздо больше, чем актер театра.

- Почему вы не попробовали показаться в другие театры?

- Их тогда попросту не было. На то время в Киеве существовало ровно два театра - Франко и Русской драмы. Поэтому никуда я не ходил, ничего не предлагал. Пригласил меня режиссер Валерий Пацунов в Театр поэзии, ныне "Золотые ворота". Я отработал там девять сезонов, сыграл немало хороших ролей, за что благодарен коллективу. Затем два года в Театре драмы на Левом берегу. Ну а после в одном из спектаклей увидел меня Михаил Юрьевич Резникович и вновь позвал в Театр Леси Украинки.

"УЙДЯ ИЗ ТЕАТРА ЛЕСИ УКРАИНКИ, Я ЗАТАИЛ ОГРОМНУЮ ОБИДУ"

- Но ведь в одну и ту же реку дважды...

- В собственных неудачах никогда не обвиняю кого-то другого - только себя. Когда меня во второй раз представили труппе, раздались аплодисменты. Все ведь знали, что никуда я не пропал, работал, самостоятельно поставил спектакль "Игра теней", который пользовался успехом. Минуло 12 лет. За это время я даже стал заслуженным. Вообще, много чего случилось - перестройка, независимость.

- Неужели в душе не затаилась обида на театр?

- Обида была, и очень сильная, но лишь пока сидел без работы. Когда я покидал труппу, был уверен, что никогда в нее не вернусь. Также не строил иллюзий по поводу того, что хоть раз побываю за границей.

- Почему?

- В 15 лет попытался совершить побег из страны и стал невыездным.

- ???

- Испортил отношения с руководством студии Театра Франко, ну и решил по малолетству: в СССР ловить мне нечего. Задумал перебраться в Париж, ничуть не сомневаясь, что именно там мой талант и признают. Добрался на поезде в Чоп и потопал по шпалам в сторону Польши. В кармане ровно два советских рубля, что меня ничуть не смущало. Как полагается, задержали на границе. Если бы имел родственников за рубежом, тут бы и посадили, причем надолго. А поскольку порочащих связей у меня отродясь не водилось, кагэбисты лишь устало рукой махнули: "Иди отсюда, и чтобы мы тебя больше не видели". Словом, отпустили. Когда вернулся в студию, отношение было соответствующее - предатель, изменник родины. Я послал всех по матушке и пошел топиться. Правда, в последний момент передумал. Через несколько дней директора студии вызвали куда следует и порекомендовали: "Перестаньте травить парня, пусть учится".

- В каком году вы организовали свой театр "Актер"?

- В 1987-м, в разгар антиалкогольной кампании. "Актеру" уже 18 лет. Располагаемся мы в малюсеньком кинотеатре имени Чапаева. До этого прошли и кафе "Теремок", которое впоследствии стало распивочной, и сцену Дома художника.

Играем камерные спектакли. Наша "Скамейка" знакома всем без исключения театралам, актеры получают "Киевскую пектораль" (украинская театральная премия. - Авт.). Все эти годы я являюсь главным режиссером и бессменным творческим руководителем. Во всех начинаниях очень помогает супруга.

- Это ваш первый брак?

- Второй. Первый опыт был весьма печален.

- Не секрет, что женщины до сих пор от вас без ума.

- Но я никогда не имел параллельных отношений с двумя дамами - это табу. Так же как и романы с замужними. А вот со свободными - пожалуйста. В молодости у меня было две слабости: женщины и замечательный напиток портвейн! Хорошее было время... Мне кажется, что в моем возрасте бури страстей заметно поутихли, но лозунг остается прежним: "Вино и женщины".

Если вы нашли ошибку в тексте, выделите ее мышью и нажмите Ctrl+Enter