Учиться, учиться, учиться...

Виталий КОРОТИЧ 6 Марта, 2006 00:00

Одним из главных богатств сегодняшнего мира стала информация. Глушилка с цензурой - изобретение диктатур, а право на равную осведомленность - одна из примет демократии. Многие помнят, что у большевиков информация была поэтажной: одна для народа, другая для его слуг, одна для партийных, другая для рядовых. Ситуация вроде бы изменилась с распадом бывшей нашей страны, но, как и множеством других возможностей, мы пользоваться этим еще не всегда умеем. Право на знания и желание знать далеко не одно и то же.

Лет 100 назад наша интеллигенция была частью европейской, государственную границу было легко пересечь. Гоголь писал "Мертвые души" в Риме, а Достоевский объезжал знаменитые казино Европы, проигрывая гонорары за еще не сочиненные романы. Пушкин и Тургенев одинаково хорошо владели родным и французским языком. Иван Франко спокойно общался с коллегами в Варшаве, Львове и Вене, и никого не удивляло, что Каменяр может говорить и писать на трех-четырех языках. Это позже, когда нас вырвали из нормальной истории и из человечества, у нас появились могучие цензурные фильтры, не пускавшие в страну ни чужестранных газет, ни даже иностранного радио, на глушение которого расходовались миллиарды долларов.

Интеллигенция росла своеобразная. Знание других наречий она утеряла если не поголовно, то довольно массово. Напрямую не запрещалось учить языки, но престижность и смысл такого учения в закупоренной стране потерялись. Забылось, что полиглотом стать не так трудно. Диссиденты Владимир Буковский и Иосиф Бродский, например, отлично выучили английский, один - в зоне, другой - в ссылке, но далеко не многие из оставшихся на свободе следовали такому примеру. А зачем?..

Мы живем в другом мире. Объединенная Европа, по меньшей мере, двуязычна. Каждый третий европеец, кроме родного языка, владеет английским, 10-12 процентов опрошенных назвали вторым языком английский или французский, а пять процентов поровну - владеют дополнительно испанским или русским. Конечно же, в Евросоюзе далеко не все обожают Англию, Россию или Германию, усваивая их словари, но стремление к общению, информации расширяет поле зрения и направляет любопытство.

У нас многие до сих пор оправдывают свое незнание и политизируют его, утверждая, что истинный патриот обязан читать и разговаривать исключительно на языке своих колыбельных песен и никак не иначе. Нет смысла декламировать этой публике русские стихи и прозу Тараса Шевченко, зачитывать французское начало "Войны и мира" или рассказывать им, что уже в XX веке, недавно, Владимир Набоков и Иосиф Бродский стали одновременно классиками своей родной и англоязычной литературы, а нобелевские лауреаты Беккет и Элиот писали по-английски и по-французски.

Сегодня почти все заметные европейские и - понемногу - американские политики уже владеют несколькими языками, считая это совершенно необходимым. Иногда вспоминаю о своем общении с американским политиком польского происхождения Збигневом Бжезинским, который явно не принадлежит к числу русофилов. Но пан Збигнев сразу попросил говорить с ним по-русски, потому что считал необходимым упражняться в этом языке, нужном ему для получения информации и повседневной работы. Если вы наблюдали новостные сюжеты о встречах европейских руководителей, то обязательно обратили внимание на тот факт, что они живо переговариваются, а переводчиков с ними нет. Разве что в моменты принятия решений, согласования точных формулировок президенты и премьеры надевают наушники, обходясь без них все остальное время.

Мы хотим в Европу? Значит, надо общаться с нею на равных. Шевченковское "свого не цурайтесь" сочеталось с его же "чужому научайтесь". А как же еще?